Зеркало Мерлина

Рей пробирался через кучи мусора и булыжников и уже был близок к выходу, когда вдруг застыл на месте. Стон? Да, конечно, стон, и он шел из-за полусгнившей корзины, доверху набитой мусором. Рей подошел ближе, пнул ногой отвратительное гнилье и тут же пожалел о своей глупости: из-за корзины выскочила какая-то дикая фигура и кинулась на него с ножом. Хорошо знающий приемы борьбы Рей без труда отразил эту самонадеянную атаку. Его рука сомкнулась вокруг запястья нападающего и отбросила его к стене… И все же Рей самую малость опоздал. Он прижал руку к левому боку. К счастью, не в сердце. Он чувствовал, как теплая кровь струится под туникой. Но не рискнул осмотреть рану. Боли пока нет. Он поднял нож, выпавший из рук напавшего на него человека, и толкнул носком сапога его неподвижное тело. Он, видно, ударился головой о стену…

Тело убитого от толчка откатилось в сторону. Так и есть, подумал Рей, сломана шея. Атлант был молод, почти мальчишка, и очень худ, под желтой прыщавой кожей проступали кости. Туника его была лучше, чем у рабочих доков, а пояс, с которого свисал кошелек, украшали серебряные бляшки. На пальцах — два кольца, в одном ухе серьга. Вор и, видимо, удачливый. Возможно, этот трюк срабатывал у него не раз. Стон, чтобы привлечь внимание того, кто не слишком спешил по собственным делам, — и вот уже добыча в его руках.

Рей крепче прижал руку к левому боку. Рану начало жечь. О ней следовало позаботиться. Он опасался заражения. Откинувшись к стене, Рей осмотрел порез. Он оказался поверхностным, больше болезненным, чем опасным. Но нельзя было допустить, чтобы кровотечение ослабило его, или чтобы темное пятно, проступившее на тунике, привлекло к нему чье-либо внимание.

Выбора не было. Рей принялся за дело. Вскоре он вышел из переулка, чувствуя себя несколько уверенней. Сапоги, могущие выдать его, исчезли. На нем была коричневая одежда мертвого вора, а под ней полоса нижней туники туго забинтовала порез. Похожая на мокасины обувь вора была чуть велика Рею, но это лучше, чем если бы она оказалась ‘.тесной. И у него был кошелек с серебряными монетами. Не осталось ничего, что связывало Рея с Сидиком из Уйгура…

Звук тяжелых шагов позади… Рей заметил, что прохожие испуганно смотрят туда, а кое-кто бросился к ближайшим дверям. Но сам из осторожности не оглянулся, хотя ему и очень хотелось посмотреть, что же заставило их прятаться.

Удача и нос привели его к чему-то вроде таверны. Там пахло прокисшим вином и дешевой стряпней. Один раз Рей уже чувствовал, что смесь сильных запахов заставила судорожно сжаться его желудок, но сейчас он все-таки решил поесть. Таверна прямо выходила на улицу, по которой маршировал отряд стражников Посейдона. Они остановились у входа, и Рей понял, что удача покинула его. Он быстро огляделся. В помещении было три стола со скамьями. Вдали виднелась вторая дверь, откуда и пахло едой. Кроме Рея здесь было еще двое посетителей.

Один выглядел так, словно собирался провести здесь всю ночь: он навалился на край стола и, уронив голову на руки, так сопел и храпел, что было ясно — крепкий сон его вызван множеством опустошенных кружек. Одна из них все еще сиротливо стояла на столе. Его пальцы вяло цеплялись за нее.

Второй сидел за другим столом, напротив Рея. Он был в такой же просоленной морем куртке, в какой Рей играл роль Сидика. Казалось, он занят только едой, так сосредоточенно этот человек скреб ложкой по тарелке и набивал рот хлебом. Но Рей заметил быстрый взгляд, брошенный им через окно на солдат на улице, и подумал, что он не так заинтересован обедом, как хочет показать.

Из внутренней комнаты вышла женщина. Ее волосы были переплетены кожаными ремешками и подняты вверх в гротескном подражании замысловатым прическам придворных дам из дворца Посейдона. На ней было платье, зашнурованное спереди по талии, висящее мешком и неровно обрезанное до середины икр. Когда-то оно было ярко-оранжевым, но теперь вылиняло полосами и было покрыто жирными пятнами. Пухлое лицо женщины представляло резкий контраст с тощим телом, заставляя удивляться столь явному несоответствию между телом и головой. На руках были медные браслеты, а в одной ноздре — позолоченная кнопка.

Она уперлась в стол кулаками, наклонилась к Рею и спросила:

— Что будете есть?

Голос у нее был каким-то жалобным, слова она глотала, так что Рей скорее догадался, чем понял, о чем она спрашивает.

 — Еды… Вина… — Он запнулся, не зная, какие блюда можно заказать в таком месте. Потом показал на обедающего мужчину: — Что-нибудь вроде этого — если готово.

Женщина что-то проворчала, и это можно было принять как за утверждение, так и за отрицание. Тем не менее, она заковыляла к внутренней комнате, где, видимо, размещалась кухня. Но не успела она дойти до двери, как раздался резкий звук, и все повернулись к входу.

Там стоял датор стражи, а за ним — двое из его отряда. Было в нем что-то от хвастливой надменности человека, знающего, что он не встретит сопротивления. Он ударил мечом в ножнах по столу, требуя внимания.