Зеркало мира (СИ)

Подняв якоря, корабли одновременно вышли из залива, следуя вдоль берега на юго–юго–восток. От возвращения в Изумрудную долину пришлось отказаться из за усиления противного ветра. Круглобокий корабль Хадида стал быстро отставать, тем более северо–восточный ветер требовал идти правым галсом, для чего он был мало приспособлен. Торговцу приходилось постоянно доворачивать корабль с помощью кормового весла, что утомительно. «Паллада», в свою очередь, поставив все паруса, стала быстро наращивать разрыв, чему в немалой степени способствовал свежий утренний бриз. Но еще долго, чуть ли не до конца дня, парус торговца маячил за кормой. Порывистый ветер нагонял волны, с вершин которых срывались барашки и брызги, ударяя в левый борт и порой залетая на палубу. Под его напором корабль слегка кренился, показывая для своего типа относительно неплохую мореходность. Для Ярослава это стало первой, настоящей проверкой Паллады на прочность, а также проверкой конструктивных решений, заложенных в проекте. Предыдущие, учебные, выходы в море, хоть и многочисленные, проходили в весьма благоприятных условиях и очень осторожно.

Ландшафт проплывающего по правую руку берега претерпел значительные изменения по отношению к прошедшему дню. Величественные горные пики взметнулись на недосягаемую высоту в несколько тысяч метров, искрясь на весеннем солнце переливами ледников и покрывающего их снега. По словам бывалых моряков, им предстояло в течение ближайших трех дней обогнуть основную горную гряду, последнюю на их пути, самую обширную и величественную. Горы теснились одна к другой великолепными кряжами, каменными уступами и островерхими террасами. Все красовалось, как в фантастическом амфитеатре, где за склоны отрогов цеплялись деревья, корнями хватаясь за скалы. Дальше альпийские луга перемешались с глубокими ущельями, снег спускался с вершин, вплотную касаясь изумрудной зелени. И все это великолепие природы переливалось на солнце тысячами сочных оттенков и ярких, порой контрастных, красок. Глядя в бинокль на всю эту красоту, Ярослав невольно залюбовался и заметил помощникам:

— Да, как жаль, что у нет настоящего художника, чтобы запечатлеть всю прелесть этих гор.

С ним согласились. Ибирин посоветовал не уходить от берега слишком далеко, потому как здесь глубоко и нет подводных скал. Поэтому можно весь день любоваться горами. Приняв во внимание слова кормчего, Ярослав, тем не менее опасаясь порывов ветра, который может в свежую погоду погнать их на скалы, приказал держаться от берега подальше, чтобы при случае иметь время изменить курс, уменьшить парусность или бросить якоря. Но и в этом случае, на расстоянии трех–пяти километров создавалось впечатление, будто корабль идет в тени этих величественных и прекрасных громад.

* * *

Сам Ярослав, выполнив с утра необходимые измерения (промеры глубины выхода из залива и скорости судна), поставил на съемку берегов и картографирование трех человек: Жигана, Шведова и Трубу. Затем ушел в каюту заниматься делами, исполнение которых в скором времени встанет очень остро.

Олег оставил ему целую инструкцию, составляющую увесистый талмуд, по правилам и рекомендациям в отношении финансовых операций. Ярослав должен был все тщательным образом изучить и строго им следовать, не отклоняясь в сторону. На последнее Олег особо упирал, как в устных беседах, так и письменно, что порой лучше в чем‑то потерять, чем ввязываться в рискованные аферы, с заранее неизвестным результатом. Для Ярослава все это было темным лесом, и он не собирался в чем‑либо отклоняться от инструкций, тем более с его предвзятым мнением относительно характера торговли вообще и финансистов в частности. Но делать было нечего — приходилось изучать и следовать. Составной и весьма значительной частью инструкции было определение качества драгоценных металлов, их объема, веса и процентного содержания. Именно этими опытами Ярослав сегодня и занимался, тем более что потребность в опыте появится уже через несколько дней. Выгнав из каюты всех на палубу и расставив на столе весы, реактивы и пробирные камни, он в течение полудня ставил опыты, измеряя вес и состав имеющегося у него золота и серебра. Получалось не очень, — все же не его стезя. Раз в час или когда опыты надоедали, он выходил на палубу проверить курс, ветер, внести поправки в деятельность команды.

В один из таких выходов к нему обратились матросы–агеронцы.

— Дхоу наватаро, — стеснительно говорили они, теснясь кучкой возле ступеней лестницы, ведущей на надстройку, — Дхоу обещал нам сделать железный нагель.

Ярослав успел с утра забыть о купленной экипажем святой кочерге, но ему напомнили. И хотя желание что‑либо делать, кроме необходимой работы, отсутствовало, изготовить пару нагелей было приятней, чем возиться с реактивами. Приняв во внимание настрой команды, он согласился, обращаясь к Зенону, неформальному лидеру рыбаков и стороннику покупки:

— Хорошо, поднимай из трюма меха, горн и наковальню. Будет вам святой гвоздь!