Зеркало миров

— Тогда почему она так держится в седле? У неё, конечно, талант — с этим спорить не буду. Только вот одного таланта мало, у нас начинают учить лет с пяти. И поверьте моему чутью, эта девушка первый раз оказалась на лошади не сильно позже.

— Вообще-то она маг.

— Харелт, вот уж ты бы на эту тему молчал. Сам такой. Только вот нет магии, чтобы с лошадью совладать. У эльфов, говорят, была — но они давно вымерли. Не-е-ет, тут хорошие учителя. Но если тебе мало… Кто рассказывал, что её взял к себе Ренан? А сколько людей может похвастаться, что мастер прислушается к его пожеланию? Не трудись, весь десяток я назову тебе и сам. Включая твоего покойного деда. Значит, кого-то за девчонку попросили. Или, — Дугал хитро прищурился, — может, ты будешь утверждать, что всё намного проще? И этот, как его там — Ивар — просто победил Ренана на мечах и потребовал взять ещё одну ученицу?

Стушевавшийся Харелт был вынужден признать, что последнее невозможно. Скорее Единый сойдёт на землю. Да и мечник из опекуна Лейтис не очень, пронырливая Марион уже выяснила, что в столицу тот приехал как специалист по редким языкам — а когда книжные крысы были хорошими бойцами?

Словно в насмешку за пренебрежительные слова, судьба столкнула Харелта с северянином на следующий день в кабинете отца. Ивар внимательно посмотрел на юношу, почему-то попросил сделать его несколько дурацких упражнений наподобие тех, чем его мучали в университете, после чего обратился к Малколму Хаттану:

— Очень интересно. Крайне редкий случай, маг двух стихий. Земли и Огня. Причём маг сильный. Пока рано говорить о потенциале, но я бы оценил не меньше чем второй ранг. Может быть даже первый. Вы потому пригласили меня?

— А при проверке в университете оценили как Земли пятого ранга… И это люди, которые считают, что готовят лучших магов страны. Нет, я не предполагал. И приглашал вас исключительно как преподавателя эрда.

— Ну что же. Позвольте поздравить вас с исключительной интуицией. В Империи и правда о двустихийниках почти забыли, но за её пределами — не все. Ошибка же университета объясняется довольно просто, они увидели лишь ту силу, которая на данный момент чуть ярче. Настоятельно советую о, скажем так, дополнительных способностях не распространяться. Зная нынешнее руководство Гильдии, ничего доброго эта новость вам не принесёт. Хорошо, я готов взяться за обучение. Только один вопрос. Что вы думаете об Ордене сберегающих?

— При чём тут Псы Господни? — удивился Малколм. — Ну… в принципе у меня с ними вполне неплохие отношения.

— Когда в полную силу начнёт проявляться дар Огня, поведение у вашего сына, какое-то время будет весьма… сложное. Порывистое, с резкими перепадами настроения. Священники Ордена сберегающих владеют методами концентрации и самоконтроля, причем не только для себя — но могут удержать и того, кто находится рядом. Если вам удастся уговорить кого-то из них работать вместе со мной, и вообще первый год-два постоянно быть рядом — вашему сыну будет намного легче.

— Хорошо. Харелт, пока ты нам больше не нужен. Но будь добр, зайди ко мне часа через два.

Для Харелта состоявшийся разговор означал только одно — ненавистных занятий по магии теперь станет куда больше. Ругался парень много, со вкусом, а настроение было испорчено надолго… впрочем, протестовать всё равно не имело смысла — отец уже решил, и переменить мнение его не заставит даже сам Единый. Впрочем, через пару недель неприязнь слегка поутихла: преподавал дан Ивар очень интересно, хотя и необычно. Например, список трудов, которые он составил новому ученику для обязательного ознакомления, отличался от университетского значительно — признанные классики трактатов по магии в него почти не вошли. Зато в избытке оказалось трудов по знахарству, химии, алхимии, физике и даже целая стопка книг по мифологии и сказаниям. А появление отца Энгюса с пропавшим свободным временем примирило окончательно — слишком уж необычным был священник.

Харелт привык, что святые отцы — люди в возрасте, блюдущие степенность. Или послушники, которые стараются им подражать. Мало уделяя внимания таким далёким мирским занятиям, как физические упражнения. Отец Энгюс рельефной мускулатурой похвастаться тоже не мог… вот только специфичные мозоли на руках выдавали привычку не только к чернильнице и перу, но и к мечу. Сними с этого высокого, склонного к худобе мужчины рясу, дай аккуратно подстриженной бородке чуть отрасти — и не отличишь от какого-нибудь графского дружинника или солдата "Вольной корпорации". Зато голос словно принадлежал другому человеку — негромкий, мягкий, вдумчивый. Сразу заставляющий почувствовать уважение к собеседнику, невольно располагающий расслабиться и забыть о том, что перед тобой — инквизитор. И, наверняка, немалого ранга.

— Харелт, позволь представить отца Энгюса. Когда дан Ивар посоветовал обратиться к Сберегающим, я почти сразу подумал именно о нём. Мы знакомы сколько?..

— Три года назад, в Халберри. Я как раз завершал расследование.