Зеркало над бездной

– Есть! – вскрикнул Малин и тут же обернулся взглянуть на дремлющую Джию. И, убедившись, что не потревожил ее сон, снова опустил взгляд на экран. На фотографии был тот самый мужчина, чье лицо он обнаружил на фото, сделанном в момент убийства Кеннеди. Этот же человек был в Нью-Йорке на месте уничтожения «близнецов» и на фотографиях, присланных из России и Монако во время хищения миллиардного транша и убийства швейцарского банкира.

1963 год – Даллас, 1998 год – Москва, Монако, 2001 год – Нью-Йорк. И теперь еще и 81-й в Риме. Это был один и тот же человек, и даже большая разница в возрасте не помешала Максу узнать черты, взгляд, осанку. Тогда, в 63-м, если судить по фото, ему было примерно лет тридцать, а с римской фотографии 1981 года на журналиста смотрел уже пятидесятилетний мужчина.

Стоя у открытого окна и глядя на утреннюю суету парижского Чайна-тауна, Малин снова и снова спрашивал себя, как же так получилось, что в его руках вдруг оказалась самая большая загадка последнего столетия. Какими извилистыми путями протянулась к нему связующая нить, уходящая в далекий 1963 год и собравшая воедино совершенно не связанные на первый взгляд события? Кто дал ему эту нить – и сможет ли он, русский парень с американским паспортом по имени Макс Малин, когда-нибудь узнать всю глубокую суть произошедшего, которая, несмотря на полученные факты, пока еще не превратилась в окончательное понимание? Но она, эта суть, была где-то совсем уже рядом. Малин почти физически чувствовал, что рано или поздно вся эта невероятная мозаика окончательно сложится в единый и понятный рисунок.

Джия беззвучно села напротив окна, закутавшись в плед.

– Ты победил?

– Пока еще нет. Скорее, запутался еще больше. Открытие следует за открытием с такой скоростью, что мне становится страшно.

Он молча смотрел в окно, и внутри зрело странное чувство, связывающее воедино загадочную цепь событий и образ Джии, уютно устроившейся в несуразно большом кресле. Макс никогда никого не посвящал в подробности своих расследований, пожалуй, за исключением Ричарда Бервика, но сейчас все было по-другому. Иначе, чем раньше. Ему вдруг показалось, что эта китайская девочка должна неминуемо сыграть определенную, возможно, даже главную роль во всей этой странной истории.

Малин медленно прошел по комнате, плеснул в чашку кофе из кофейника и сел за компьютер, повернув его к Джии.

– Послушай. То, что я тебе расскажу и покажу, возможно, покажется странным и даже невозможным. Я сам еще не очень осознаю то знание, которое оказалось в моем распоряжении, и пока еще не понимаю, как и что делать дальше. Может быть, рассказывая все это, подвергаю и тебя опасности.

– Макс, наверное, это прозвучит банально, знаешь, как в примитивных романах, но в данный момент я просто хочу идти рядом с тобой. Понимаешь? Хочу! Я не знаю, что будет через день или месяц, но сейчас чувствую потребность быть возле тебя. В первую очередь потому, что мне это необходимо. Эгоизм, понимаешь ли, – улыбнулась его собеседница, – И неважно, расскажешь ли ты мне все или нет… Для меня это вторично. И если решишь молчать, то, значит, я пойду за тобой в неведении.

И Малин заговорил. В мельчайших подробностях он рассказал Джии всю историю, начиная с появления вашингтонского информатора и заканчивая сегодняшним открытием. Он показывал ей документы из архива Маршалла и демонстрировал фотографии, подробно рассказывал про события почти полувековой давности. Несколько раз удивленно поднимал глаза, слушая замечания и вопросы Джии и радостно понимая, что перед ним сидит не просто изумительно красивая и желанная женщина, а умный и вдумчивый партнер.

– Ты кто и откуда? – тихо спросил Макс, вдруг прервав свой рассказ. – Такого ведь не бывает, правда же? Ты в свои юные годы знаешь все то, о чем я рассказываю, строишь логические цепочки, как специалист из каких-то серьезных спецслужб или, в крайнем случае, как опытный журналист. И при этом ты, пожалуй, единственная в моей жизни женщина, от которой я чувствую зависимость. Я ведь почти ничего не знаю о тебе.

– Хорошо, – голос Джии снова ушел в легкую хрипотцу. – Я скажу тебе, кто я, но не думаю, что тебе это понравится. Ты ведь такой правильный и положительный во всех отношениях – почти рыцарь без страха и упрека, воюющий за правду.

– Не говори глупостей. Сейчас я в первую очередь спасаю свою жизнь. И, наверное, теперь уже и твою, так как мы вляпались в совсем нехорошую историю. Да что там говорить… Ты и сама все понимаешь. Так что говори.

– Знаешь, Макс, – продолжила Джия, не замечая возражений того, – после того, что я услышала от тебя, ты имеешь право знать правду и обо мне. Но эта правда будет короткой. Я – Джия Шень, родилась в 88-м году в Китае, в провинции Сычуань. Город Чэнду. Но это все просто цифры и места.