Зеркало надежды

— Я знаю, что Давид решил установить камеры и новую дверь. Если хочешь, фирма это оплатит, а ты мне вернешь деньги в рассрочку, за несколько лет.

— Опа! — зависла Матильда. — Фигасе предложеньице?

— С чего бы?

— Кажется, ты ему нравишься. Иначе бы он в это не лез…

— Тогда у меня только один вариант ответа, — Малена даже и колебаться не стала.

— Антон Владимирович, я благодарна вам за заботу, но мы уже заключили соглашение с господином Асатиани. Отказываться от данного слова я не стану.

Давид расцвел подсолнушком.

— Вопросы есть?

Антон нахмурился.

— Малена, подумай еще раз, пожалуйста.

— Я очень благодарна вам, Антон Владимирович, но согласись я так поступить, и господин Асатиани вправе будет оскорбиться. За то, что я оценила его благородный порыв так дешево.

Парни прокрутили это в голове. Переглянулись, и Антон скрипнул зубами.

— Ладно. Завтра на работу к обеду, поняла?

— Да. Спасибо, Антон Владимирович.

— Не за что. Додик, ты тут разберешься?

— Уже, собственно, — и не подумал отказываться Давид.

Антон пожал ему руку, кивнул на прощание Малене и отправился к машине. Был бы у него хвост, как у кота, сейчас бы точно все углы им обтрепал… и чего он так разозлился?

Давид проводил друга взглядом, а потом сделал то, чего от себя и сам не ожидал. Взял руку Малены и коснулся ее губами.

— Я правда от всей души.

— Я знаю, и я тебе благодарна.

Вслух не было сказано ни слова, но парень и девушка отлично поняли друг друга.

Бывает такое.

Выходим мы из магазина, на крыльце сидит и мявчит кошка — и мы покупаем ей рыбы. Или подаем деньги мальчишкам в метро. Или…

Просто порыв.

Движение души, не требующее ничего в ответ. И не стоит опошлять его реверансами.

Дверь и камеры стоят дороже кильки? Безусловно. Только мерки у всех разные. Давид эту сумму, а то и больше, тратил в месяц на бензин для своего внедорожника. Да и знакомые все сделали подешевле… дверь вообще с одного из отцовских объектов, камеры у них и так ставят на каждой стройке…

Нет, не так дорого ему это обошлось.

Просто помог. И не надо ему было оплаты, он и эту игру придумал больше, чтобы Малена не чувствовала себя обязанной. Он был не против уложить девушку в постель, но не покупать же?

Хотя почему нет?

Наверное потому, что эта — не продается.

10

Пока Давид занимался самокопаниями, Малена тоже беседовала с Матильдой.

— А правда, чего ты отказалась?

— Давид это сделал не думая. Просто позаботился, понимаешь?

— Ну да. Но…

— Антон мне нравится. Если бы я взяла у него деньги…

— Ты была бы обязана их отработать. И все.

— С нашей жизнью? Когда неясно, что будет завтра?

Об этом Матильда не задумывалась.

— М-да.

— А еще Антон мне слишком нравится. Я не могу взять у него деньги, понимаешь? Это неправильно получится! Не так! Мне проще договориться с Давидом, который мне безразличен.

Матильда понимала.

— А еще учитываем, что Антон принимает оплату натурой…

Малена поморщилась. Она не поступила бы так, но… пусть даже шанса на такие отношения не будет. Гадко…

— Что обидно, я бы с легкостью оплатила тебе хоть дом, хоть что. Но мы не переправим сюда деньги.

— Остается их отрабатывать. Кажется, в мужском варианте это называлось «чичероне»?[11]

— Это не совсем так. Мы просто играем. И — да, у нас так делали. Нанимали девушек для обучения ребенка «хорошим манерам»…

— Кстати, можно сходить к нотариусу и написать завещание на Давида.

— Ты всерьез? — удивилась Малена.

— А что такого? Ты же видела мою мамашу…

Малена задумалась.

— Почему бы — нет?

— Тогда завтра так и сделаем. Как раз утро свободное…

— Да… спать пора.

По счастью, все уже заканчивали, и с дверью, и с камерами. Давид лично проводил Малену до дома, почесал Беську за ушком, попрощался — и удрал.

Малена повесила новые ключи в прихожей и повернула защелку, чтобы никто, даже с ключом, снаружи не вошел.

— Мой дом — моя крепость, — прокомментировала Матильда.

— Именно так.