Зеркало надежды (СИ)

– Степняки идут! Инкор взяли! Меня предупредить послали! Пустите, дяденьки, к коменданту!

Ригей был постарше Дарна лет на десять. И повоевать успел, Дарн-то и четверть века еще не минула. Так что…

– Ты ополоумел, что ли, малец?

Карим понял, что если разговаривают, то бить не будут, и чуть успокоился.

– Дяденька стражник, как Брат весть – Инкор захвачен. Ребята наши на ночную ловлю пошли – чуть на степняков не наткнулись, потом охотники проверили. Говорят, их тысяч двадцать…

– Да бред! И никто…

– Мне к коменданту нужно, – выдохнул Карим. – Пусть выслушает… хотите – на колени встану! Люди же! Родные мои там!

И столько отчаяния было на лице мальчишки, что Ригей засомневался.

– Может, и правда его…

– А потом нам от коменданта так влетит, – Дарн не собирался прощать мелкому паршивцу дурных вестей. Со страху не мог…

Это же…

Степняки.

Война, смерть, может, и его, Дарна, кровь, боль, ужас… Кому хочется в такое верить?

Дарну не хотелось. Точка.

Ригей покачал головой.

– Это верно. Нам потом так достанется… ты вот что, малец, присядь, отдохни. Мы с караула сменимся, может, чего и получится сказать. Постараюсь я шепнуть словечко коменданту, а там уж как получится, сам понимаешь….

Бурим действительно был умным человеком.

То, что в крепость пропустят крестьянского мальчишку… ну… как повезет. И что он дойдет до коменданта – тоже. А потому…

– Нет у нас времени! – выдохнул Карим. – Когда вы сменитесь?

– На закате.

До заката еще было больше половины дня. И как тут быть? Ждать?

А ведь степняки ждать не будут, у них все преимущество в скорости. И Карим решился.

Достал из седельной сумки бережно врученный ему отцом предмет и развернул.

Рог.

Медный, закрученный… отец его сберег, когда со службы уходил… ну, почти сберег. Немножечко унес без ведома командира. На долгую и добрую память, и ведь пригодилось же! И детям Бурим свой рог показывал, и сигналы их подавать научил. Так что Карим спрятался за боком лошади, поднес инструмент к губам – и грянуло.

– ПОЖАР!!! ВРАГИ!!! ВРАГИ, ВСТАВАЙ, ВРАГИ!!!

ВСТАВАЙ, ВРАГИ! ГОРИМ! ПОЖАР! ГОРИМ!

Старинный сигнал разносился над крепостью. Звонко, чисто, пронзительно и очень, очень громко.

Привлечь внимание у Карима получилось просто отлично. Дарн переглянулся с Ригеем – и рванулся, было, отлупить наглого мальца, но напарник его придержал.

– Ты с ума сошел? Куда ты лезешь?

– А чего он…

– Молчи! Мы его не пропустили, все правильно. С нас спроса нет, а что он нашел способ… комендант сейчас точно выйдет. Хоть людей пошлет…

– Ты в степняков, что ли, веришь?

– Лучше в них поверить и обмануться, чем не поверить и подохнуть. Это такие, брат, твари…

Дарн все равно навешал бы мальчишке люлей, хотя бы попытался, но в этот миг на стене появился комендант Ланрона.

Достопочтенный Шарельф Лоусель, барон Лоусель, был мало того, что неглуп – он еще был воякой до мозга костей. А потому днем обходил крепость. И за нерадивость мог так взгреть…

Ничего удивительного в этом не было.

Ланрон входил в стражевой пояс замков на границе со Степью, и был непосредственно подчинен маркизу Торнейскому, незаконному брату короля. А маркиз у себя на службе дураков и лентяев не одобрял.

Не у себя, у короны, но вы жалуйтесь, господа, не стесняйтесь. Король, конечно же, поддержит окраинного барона или графа, а не единокровного брата, правда?

Да и не требовал ничего особенного Торнейский.

Держать свежие запасы и в достаточном количестве, держать гарнизон в готовности, хороших коней и фураж…

Раньше, при старом короле, на границе главным был герцог Ренский, вот с ним проще было. Выпивал он, что ни день, а спьяну что хочешь увидишь. Хоть коней, хоть войска…

Все об этой слабости знали, все ее учитывали и пользовались. Но всему приходит срок, допился Ренский до синих белочек, и вместо него король поставил бастарда старика Арреля.

Маркиз Торнейский быстро навел порядок. Года не прошло.

Жестоко уморил с десяток интендантов, заставив их сожрать плохие продукты, которые они поставляли в войска. Имущество ворюг по его приказу было конфисковано и на эти деньги закупалась нормальная провизия.

Поставщиков плохих коней конями и разорвали. Или они всерьез надеялись, что маркиз примет престарелого одра за резвую трехлетку?

Да, прелое сено тоже поставщикам жрать пришлось.

А в драных сапогах бежать от маркиза, который прогнал негодяя-купца по полям хлыстом.

Жестоко?

Зато теперь в каждой крепости был запас провизии и воды на случай осады, и нормальное обмундирование, и кони, и оружие…

За небрежение оружием маркиз своих шуточек не устраивал. Просто вешал на воротах крепости.

Постепенно, за десять лет Ридова самоуправства на границе, ушли в историю вороватые интенданты (и рады бы, да жить охота, а тут риск большой…), сейчас если чего и тащили, то по мелочи. Исчезли престарелые коменданты – верные собутыльники Ренского, и их сменили вояки. Вот, как барон.

Повоевал он двадцать лет, на благо Аллодии, в одной из последних стычек был ранен, лишился ноги, но тот же Торнейский не бросил незнатного дворянчика.