Зеркало Ноя

И ещё пару месяцев Сашка ничего не слышал ни о Нине, ни о её грозном «любовнике», а потом неожиданно снова встретил её на своём концерте. Выглядела Нина плохо: лицо её было бледным и осунувшимся, глаза больше не лучились весёлыми зелёными искорками, волосы, прежде аккуратно зачёсанные, небрежно стянуты в пучок на затылке.

– Как у тебя дела? – поинтересовался Сашка, хотя понимал, что не очень-то имеет право интересоваться её делами.

– Так себе, – ответила она, – хвастаться нечем.

– Как себя чувствует Борис? – мстительно усмехнулся Сашка.

– Никак… Я думала, что он хороший человек, а он…

– Что он?

– Вот, гляди, – она засучила рукав и показала большой синяк на локте.

– Не понял… Он тебя бьёт?!

– Всё никак не может успокоиться. Говорит, что ты ему поперёк горла стал. А там ещё старухи у подъезда нашептали ему, что у меня до тебя парни были…

Сашка даже захлебнулся от негодования:

– И ты его, конечно, прогнала?

– Нет.

– Почему?

Нина промолчала, лишь пожала плечами и отвернулась.

– Почему ты его не прогнала?! – не отставал Сашка. – Он что, запугал тебя? Ты его боишься?

– Не боюсь… – Сашке даже показалось, что она сейчас заплачет.

– Если ты этого не сделаешь, сделаю я!

– Не надо, – Нина отрицательно покачала головой. – Пускай всё остаётся, как есть.

– Но почему?! – Сашкины щёки пылали, а кулаки непроизвольно сжимались.

– Я беременна…

После этого разговора он не встречал Нину почти год. За это время он узнал, что Борис всё-таки доигрался, и его за что-то посадили, а Нина родила девочку и по-прежнему живёт с матерью. Встречаться с нею он больше не хотел и даже побаивался, будто был в чём-то перед ней виноват. Хотя, наверное, и не возражал бы встретить её случайно, однако снова вторгаться в её жизнь было бы с его стороны весьма непорядочно.

В её неудачном замужестве я абсолютно не виноват, успокаивал себя Сашка. Кто я для неё – крохотный эпизод в жизни. Да она наверняка и не рассчитывала ни на какое продолжение наших отношений. Обыкновенная мимолётная встреча, каковых в жизни современного человека предостаточно… Был бы у неё характер твёрже, не оказалась бы, как сейчас, у разбитого корыта. Будь хоть чуточку дальновидней, могла бы сразу догадаться, что мы не пара. Так ведь и Борис ей не пара! Впрочем, ей видней… А то поспешила выскочить замуж, послушалась маминых советов, вот теперь и пожинает плоды собственной глупости… Может, просто повторяет путь собственной мамаши?

Сашка гнал от себя подобные мысли, и они со временем приходили всё реже и реже…

Подоспело время уезжать в Израиль. Он долго готовил себя к этому шагу, медленно сворачивал дела и каждый раз старался придумать причины, мешающие ускорить отъезд. Хоть и понимал, что на такие вещи нужно решаться сразу, не тянуть. Ни к чему это.

– Что меня держит здесь? – рассуждал он вслух. – Работа? Да кому нужна такая работа, за которую денег не платят, и необходимы подработки, чтобы не протянуть ноги с голоду? Рок-группа? Какая это, к чёрту, рок-группа, если дальше танцулек да бесплатных концертов в доме культуры ей ходу нет? Большая сцена? Смешно… Друзья? Разве что друзья… Да и те потихоньку исчезают кто куда – одни спиваются, другие отбывают в мир иной, третьи женятся… В Израиле будет возможность начать всё с чистого листа. Ничего нового, конечно, нет под солнцем, но ведь можно и попытаться, ещё раз попробовать стартовать…

За месяц до отъезда Сашка стал прощаться с оставшимися друзьями. Невесёлые это были прощания. Да и какие прощания бывают весёлыми? Водка рекой, нетрезвые объятья и многословные путаные заверения в вечной дружбе, раздаренные в запале налево и направо книги, пластинки, магнитофонные плёнки… От всего этого Сашке с каждым днём становилось всё гнусней и тяжелей, потому что он был вынужден делать то, чего ему вовсе не хотелось, а вот то что действительно нужно сделать, он никак не мог вспомнить или просто не находил времени.

Пару раз, правда, вспоминал о Нине. Пусть она будет счастлива и больше не ошибается, пьяно твердил он себе, а я ещё раз выпью за её здоровье и… забуду, как кошмарный сон.

За два дня до отъезда, когда с пьянками и прощаниями было закончено, а Сашка, успокоенный и весь уже какой-то нездешний, вышел на улицу подышать воздухом и последний раз пройтись по улицам, его вдруг осенило: может, зайти к Нине? Если уеду, не повидав её напоследок, не будет на этом моём отрезке жизни завершённости. Раз уж ставить на всём, что остаётся здесь, точку, то – на всём без исключения.

Ноги привели его к знакомому дому в районе новостроек. На пятый этаж он взбежал, чуть запыхавшись, но на кнопку звонка нажал твёрдо и решительно.

– Ты? – Дверь открыла Нина, повзрослевшая и какая-то совсем другая. Такой он себе её и представить не мог. Лишь искринки в зелёных глазах были попрежнему знакомыми и озорными. – Подожди на улице, я сейчас выйду.

Она вышла к ожидающему её у подъезда Сашке с большой красивой овчаркой на поводке.

– Роскошный зверь! – восхитился Сашка.

– Мы теперь с Рексом и Наташкой живём, – улыбнулась Нина, – ну, и с мамой…

– А Борис?

– Борис… Нам и без него неплохо.