Зеркало (СИ)

Близнецы хихикнули. Их всегда веселила сентиментальность Владыки по отношению к сыновьям.

В храме Богини Судьбы, Виаль сходу бросил монетку в фонтан, стоящий в центре освещенной факелами полутемной залы. Подношение в виде монетки всегда считалось традиционным. Как говорят жрецы Богини Судьбы: "Подброшенная монетка, всегда удивляет своим выбором".

— Богиня, ты вместе с другими Богами подарила мне вторую жизнь. Я безмерно рад и благодарен за это, но потеря моей любимой заставляет сердце болеть. Прошу, прояви свою милость, дай мне подсказку, чтобы я мог найти ее в нашем мире?!

Пламя в факелах заколебалось от дуновения ветерка, вода в фонтане забурлила. Принц, еще ни разу такого не видел, поэтому смотрел затаив дыхание.

— Подойди к фонтану, юноша, — появился, словно из ниоткуда, Жрец Богини Судьбы, невысокий, худощавый, совершено лысый мужчина преклонного возраста. — Богиня снизошла до твоей просьбы.

В воде, переставшей бурлить в одном месте, как в зеркальном полотне сначала появилось отражение эльфа, а после появилась картинка какой-то деревеньки в лесистой местности. Сновали люди, очень похожие на северян. Затем показался ветхий дом. Картинка стала приближаться к этому жилью. Эльф затаил дыхания, уже поняв, что именно там находится его половинка — Мэльта. Наблюдение остановилось в кухне, рядом с дверью из — за которой доносился голос говорившей, и она точно была там не одна. Видимо Богиня не пожелала показывать принцу его любимую.

— Сердечко мое, ну, что ты?! Не плачь. Разве твоя бабушка Шептунья, лекарка аж трех деревень, даст тебя в обиду?!

Ей кто-то что-то ответил, Виаль не расслышал, что именно.

— Да, они не станут тебе и мне вредить. Если жители Маркуши хоть что-то плохое тебе сделают, сердечко мое, то сразу же уйдем отсюда, и я их еще заставлю в туалет побегать, так, что белый свет не мил станет. Лекарка везде себе работу найдет.

Снова ее собеседник, что-то говорит. Принц с досадой это понимает, но ни звука не слышит.

Главное Виаль выяснил, название деревни и самой старушки, это уже хорошо.

— Спи мое сердечко. Придет время, и память к тебе вернется. А если нет, то и не страшно. Надо жить настоящим, мой внучек, а прошлое ты сможешь создать себе сам. Вот утром ты проснешься, и сегодняшний наш разговор уже станет твоим новым прошлым.

"Значит, она при переходе потеряла память?! Что же мне делать? А если она не вспомнит меня? Нет, все равно я буду ее искать, а если не вспомнит, то начну с ней все с начала. Да, так и сделаю" — застыл в размышлениях принц, когда вода в фонтане потемнела и перестала бурлить.

— Богиня указала тебе путь? — спросил спокойным голосом Жрец.

— А? Да, — очнулся от раздумий Виаль, — Спасибо.

— Возьми монету, что сверкает в фонтане, — предложил движением руки, Жрец.

Виаль вытащил из воды переливающуюся всеми цветами радуги, монетку, но уже через секунду ее трудно было бы отличить от других таких же, совершено обыкновенных, с одним но: в ней было сделано небольшое отверстие, для шнура, что позволяло носить, на шее.

— Иди с миром, юный принц. И пусть моя госпожа будет к тебе благосклонна, — напутствовал Виаля Жрец, исчезая в полумраке зала.

— Виаль, ты уверен? — в сотый раз спросил своего сына Владыка, когда тот вскочил в седло на лошади.

— Да, отец. Я найду и привезу ее, — непреклонно сказал принц.

— А если это будет — он? — усмехнулся Берид.

— Значит, привезу, ЕГО, — пожал плечами Виаль. Родственники улыбнувшись, хмыкнули.

— Раз так, то удачи тебе сынок, — похлопал по ноге, сидящего на коне принца, Владыка.

Младший принц, махнул рукой на прощание, и, дернув поводья, направился прямиком на север. Туда, где его, как он думал, ждала Мэльта.

3 глава

— Бабушка! — позвал я уснувшую в кресле старушку.

— Ой, ты проснулся? Как ты себя чувствуешь?

— Лучше. Могу пошевелиться, — наглядно показал, как спокойно поднимаю руку и шевелю пальцами. — Бабушка, а где я? Кто я?

— Внучек ты мой любимый, правда, не родной, но названный. Моя дочка с зятем нашли тебя в лесу, еще младенчиком. Детей у них не было, вот и взялись тебя растить. Любили они тебя очень, только рано беда с ними случилась, — утерла слезинку с лица старушка.

— А что с ними стало? И почему я был в лесу?

— Почему младенчика в лесу оставили это мне не ведомо, да и не задавались на то вопросами. Странно, конечно, чтобы эльфы своего бросили, такого ни у кого на памяти нет и не было. А дочь с мужем с обрыва сорвались, ночь была, видно не углядели.

— А я, что эльф?

— Да, малыш, — ласково улыбнулась старушка. — Прекрасный юный эльфенок.

— А ты человек?

— Да. И деревня человеческая.

— Почему я болею? Меня, что избили, потому что я эльф? — хлюпнул я носом, расстроившись от предположения.

— Сердечко мое, ну, что ты?! Не плачь. Разве твоя бабушка Шептунья, лекарка аж трех деревень, даст тебя в обиду?!

— Тогда что со мной? — прошептал я, горло разболелось.

Бабушка устало вздохнула, и грустно стала рассказывать.