Зеркало треснуло

— Человек, который видел это, не понял, что он видел. В таком случае, надо полагать, это был довольно глупый человек. Кто-то, кто смотрит, но не видит. Из тех людей знаете ли, которые на вопрос: «Вы видели, как кто-нибудь бросил что-то в бокал Марины Грегг?» ответят: «О нет!», а на вопрос: «Не видели ли вы, как кто-нибудь держал свою ладонь над бокалом Марины Грегг?» ответят: «Да, разумеется, я очень хорошо это видел». Хейдок засмеялся.

— Да, верно, — сказал он, — всегда забываешь, что вокруг тебя не одни только умные люди. Хорошо, я согласен с вашей возможностью № 1. Дурак все видел, но не понял, что это означает. А вторая возможность?

— Она маловероятна, но я думаю, что ее все же не следует исключать. Допустим, что кто бы ни бросил яд в тот бокал, его поступок должен был показаться всем совершенно естественным.

— Постойте, объясните это поподробнее.

— Мне кажется, что в наши дни люди постоянно добавляют что-нибудь во все, что они едят или пьют. Во времена моей молодости считалось дурным тоном принимать лекарства во время еды. Это приравнивалось к сморканию за обеденным столом. Если вам надо было принять порошок, или таблетку, или столовую ложку какой-нибудь микстуры, вы обязательно выходили из обеденной комнаты. Теперь же все изменилось. Когда я была в гостях у своего племянника Реймонда, я с удивлением заметила, что некоторые из его знакомых привезли с собой горы различных пилюль и порошков, причем принимали их в любое время — за чашкой чая или вместе с послеобеденным кофе. Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду.

— О да, — согласился доктор Хейдок.

— Вполне понимаю. Вы имеете в виду, что… — он запнулся.

— Нет уж, я попрошу вас выразить это своими словами.

— Я имела в виду, что кто-нибудь мог взять бокал Марины Грегг и, воспользовавшись тем, что он воспринимается теперь как его собственный, бросить туда что угодно совершенно открыто. Люди, видевшие его, не связали бы то, что они видели, с последовавшей смертью

— Но ведь убийца не мог быть уверен, что все произойдет так гладко, — ответил Хейдок.

— Нет, — согласилась мисс Марпл, — и это было бы большим риском. И все же это могло произойти. И кроме того, — продолжала она, — существует еще третья возможность.

— Возможность № 1 — дурак, — сказал доктор.

— Возможность № 2 — естественный поступок. Какова же возможность № 3?

— Кто-нибудь все видел и намеренно умолчал, — Хейдок нахмурился.

— По какой причине? — осведомился он.

— Вы предполагаете шантаж? Если так…

— Если так, — продолжила мисс Марпл, — то наш шантажист в большой опасности.

— Да, конечно.

— Доктор с тревогой посмотрел на безмятежную старую леди с белой овечьей шерстью на коленях.

— Эту третью возможность вы считаете наиболее вероятной?

— Нет, — сказала мисс Марпл.

— Я не захожу так далеко. У меня в данный момент нет для этого оснований. Если только, — осторожно добавила она, — еще кого-нибудь не убьют.

— Вы считаете, что следует ожидать еще одного убийства?

— Надеюсь, что нет. Я молю бога, чтобы этого не произошло. Но ведь это так часто случается, доктор Хейдок. Вот что самое ужасное — это так часто случается.

Глава семнадцатая

Элла Зилински повесила трубку, улыбнулась и вышла из телефонной будки. Она была весьма довольна собой.

«О, всемогущий бог, старший инспектор Крэддок! — подумала она. — Вы, наверное, и не предполагаете, насколько я ближе к цели, чем вы».

Она с удовольствием представила себе реакцию человека на другом конце провода, когда угрожающе прошептала в трубку: «Я видела вас…»

Она тихо засмеялась, уголки ее губ злобно изогнулись. Студент-психолог наверняка бы с большим интересом понаблюдал за нею. Никогда еще у нее не было такого острого ощущения своей силы. Она не думала, что это чувство будет так опьяняюще действовать.

Проходя мимо Ист-Лоджа, где миссис Бантри, как обычно, возилась в своем садике, Элла улыбнулась и помахала ей рукой.

«Черт бы побрал эту старуху», — подумала она, явственно ощущая на себе взгляд миссис Бантри все время, пока шла по аллее к Госсингтон-холлу.

Внезапно, ни с того — ни с сего, в голову ей пришли слова: «Повадился кувшин по воду ходить…» Чепуха. Никто и не подумает, что именно она прошептала эти угрожающие слова.

Элла чихнула.

— Проклятая сенная лихорадка! — сказала она. Войдя в свою комнату, она увидела Джейсона Радда, стоявшего у окна. Услышав шаги, он обернулся.

— Я искал вас.

— Я вышла поговорить с садовником. Там… — она запнулась, поймав выражение его лица.

— Что случилось? — резко спросила она.

Глаза его показались ей гораздо более глубокими, чем обычно. Вся веселость клоунского лица исчезла. Перед Эллой стоял человек, постаревший от постоянного напряжения. В напряжении она видела его и раньше, но никогда оно не было таким сильным, как сейчас.

— Что случилось? — повторила она. Он протянул ей листок бумаги.

— Это химический анализ кофе. Помните, того, что чуть не выпила Марина.

— Как, вы послали его на анализ?

— Элла была удивлена.

— Ведь вы же вылили его в раковину, я сама это видела.

Его широкий рот изогнулся в печальной улыбке.