Зеркало вампиров

— Предположим, что я догадаюсь, кого именно вы подозреваете, — словно размышляя вслух, произнес Дронго, — предположим, что я смогу достаточно точно определить этого человека. Но как мне к нему подобраться? Как узнать, действительно ли я не ошибаюсь и именно он нанял киллера, убравшего Алексея Миронова?

— А вот это действительно проблема. Я не думаю, что вы сможете что-нибудь найти. Или, тем более, что-нибудь доказать. В таких делах свидетелей не бывает. Я думаю, что вы не первый раз занимаетесь такими делами, и поэтому у вас наверняка должен быть некоторый опыт, — заметил Аркадий, — убийцу вы все равно никогда не найдете. И тех, кто ему заказал преступление, можете подозревать сколько угодно. Но конкретных фактов у вас все равно не будет. И доказательств никаких не будет. А значит, вы окажетесь в положении наших следователей и прокуроров, которые хотя и пытаются что-то сделать, но все безрезультатно. Я не могу поверить, что там сидят одни подонки или дураки. Скорее им просто не дают расследовать это преступление, как и десятки других, до сих пор не раскрытых преступлений.

— Мрачная перспектива, — подвел итог Дронго, — и никаких проблесков надежды.

— Надежда существует, — упрямо возразил Аркадий, — дело в том, что Алексей попал в эти сети достаточно случайно. Просто деньги были не его стихия. Он был действительно талантливым тележурналистом. А вот те, кто его убрал… Видите ли, они все равно рано или поздно, но начнут делить контроль над эфиром, начнут выяснять, кто из них главный, а кто «попка». И обязательно в конце концов передавят друг друга. И в конце останется один самый большой бандит, но только один. Остальных он тоже съест.

Аркадий выпил очередной фужер водки и продолжал:

— Вы знаете, как на кораблях борются с крысами? Отлавливают десять крыс и сажают в тесный металлический ящик, не давая ни еды, ни воды. Постепенно крысы пожирают друг друга. Сначала самых слабых, потом не очень сильных, потом сильных и так далее. И в конце концов остается одна крыса. Но это уже не та обычная крыса, которая была в самом начале посажена в ящик. Это крыса-убийца, крыса-вампир. И тогда ее выпускают в трюм. И уже нет спасения другим крысам от этого страшного хищника, питающегося мясом и кровью своих сородичей.

Дронго молча слушал, не пытаясь прервать своего собеседника.

— Конечно, Лешка Миронов не был крысой, — угрюмо сказал Аркадий, — он был кроликом, случайно попавшим в это крысиное племя на нашем телевидении. Поэтому его убили и съели первым. Но потом крысы начали драться друг с другом. Они уже сейчас убивают друг друга. И в конце концов выживет один крысолов. Тот самый хищник, который и уничтожит остальных вампиров. Правда, нам от этого не будет легче, — добавил он в заключение.

— У вас целая теория, — мрачно отозвался Дронго, — у вашего друга Монастырева тоже мрачный взгляд на телевидение. Он считает его «зеркалом вампиров», которое отражает все ужасы сегодняшнего дня и не показывает настоящих вампиров, правящих бал на телевидении.

— Я знаю, — улыбнулся Аркадий, — он все время говорит, что мы работаем на это зеркало. Фактически он прав. Мы действительно работаем на «вампиров». Кстати, бой в ящике, о котором я говорил, уже начался. Вы слышали о покушении на президента компании «Квант»? Он ведь полностью контролирует канал СТВ. Значит, настоящая драка уже началась.

— Мне все понятно, — кивнул Дронго, — но остался еще один неучтенный фактор, о котором вы, похоже, забыли.

— Какой? — оживился Аркадий. Он уже сам наслаждался безупречностью своего анализа.

— Ваша дружба с Алексеем Мироновым. Или ее тоже можно продать за деньги? Или купить за тарелку устриц? — жестко спросил Дронго. — Такая дружба, кажется, особенно хорошо идет с водкой?

Протянутая к водке рука Аркадия замерла. Он опустил руку, отодвинул от себя тарелку с устрицами. Потом покачал головой.

— Зачем вы так? — укоризненно спросил он.

— Я просто повторил ваши слова, — сурово заметил Дронго.

— Некрасиво, — скривил губы Глинштейн, — нельзя так разговаривать с людьми. Я ведь могу обидеться.

— А покойный Миронов тоже обидится? — уточнил Дронго. — Вы ведь сами сказали, что главной действующей силой сегодняшнего дня являются деньги. Или ваша дружба тоже продавалась за деньги? И вам не хочется отомстить подлецу, убившему вашего друга? Хотя бы из чувства собственной порядочности.

Аркадий замолчал, отвернулся. Достал пачку сигарет, вытащил одну, потом не торопясь вытащил коробок, чиркнул спичкой, закурил. И только затем сказал:

— Я ведь вам объяснил, у меня дети. И, кроме меня, их некому кормить.

— А я вам пообещал, что, кроме меня, никто не узнает имя человека, которого вы подозреваете в совершении этого преступления, — продолжал напирать Дронго. — У Миронова тоже остался ребенок от первого брака. И вдова, которая тоже, кажется, ваша хорошая знакомая.

Глинштейн продолжал курить, мрачно размышляя. Дронго явно задел его за самое больное место, и он теперь мучился, не зная, что делать.