Зеркало войны

Две баллисты, кстати, степняки все же извели. Изрубили буквально в лапшу, прежде, чем их отогнать успели. И четырнадцать ребят Ланса – тоже.

От отряда оставались человек триста пятьдесят. Раненых…

Да все! Целых нет! Может, человек шесть на весь полк, и то не факт, что найдутся. Когда ведется непрерывный обстрел, а степняки лезут, как шервули, никто не уцелеет. Это вам не с дамами на балах…

– Паршиво у Ланса. Четыре баллисты, человек по пять на каждую надо. А у него все ранены…

– Пусть берет, сколько нужно из ваших сотен. Но баллисты должны стрелять.

Сашан кивнул.

– Командир, ты уверен, что мы прорвемся?

Не стоило бы спрашивать. Но…

Рид весело хмыкнул. На измученном, осунувшемся и невероятно грязном (вода была только для питья и на раны) лице зубы сверкнули не хуже бриллиантов.

– Думаешь, от нас этого ждут?

Сашан подумал пару минут.

Нет. Наверняка не ждут.

– Будем пробиваться с шумом? Или?..

– Как получится. Попробуем уйти потихоньку, но сам видишь – за нас взялись всерьез, и это хорошо. Выиграем время до подхода Иллойского.

– Думаешь, идет?

Рид не думал, он был уверен.

– Идет. Нам надо просто продержаться.

Сашана это утешало мало, но командиру он верил.

– Значит, продержимся. Сейчас скажу ребятам, и будем стоять. А Эльтц и Даран пусть готовятся, чтобы сразу – и удирать.

– С баллистами плохо… – вздохнул Рид. – грузи их на телеги, таскай, а для раненых – и то места маловато будет.

– Я поговорю с Дараном. Наверняка, он что-нибудь придумает…

Рид кивнул, и Сашан не стал задерживаться.

Ланса он застал у баллисты. Тот осматривал канаты и ругался себе под нос. Надолго ли их хватит? Уже заменяли, и не раз…

Сашан церемониться не стал, и изложил все как есть.

Телег нет, проблема есть. Можно ли ее решить?

Ланс задумался. А потом ухмыльнулся.

– Если добудете мне дерева – можно.

– И как же?

– Поставлю баллисту на платформу. Сама поедет…

Сашан прищурился.

– А успеешь?

– Колеса у Эльтца найдутся, наверняка. Или цельные сделаем, худо-бедно, но пройдут. Дерево нужно. Найдете?

Сашан задумался.

Дерево… нельзя сказать, что это драгоценность. Но надо будет сделать вылазку…

Что ж. Надо – так надо. Пойти, сказать маркизу, поискать добровольцев – и вперед.

Добровольцы нашлись быстро. Вызвались и гвардейцы, и пехотинцы, всего выбрали двадцать человек. Тех, кто был не сильно ранен.

В их число попал и Роман Ифринский с друзьями. Сам напросился.

Рид посмотрел в горящие азартом глаза молодого гвардейца, махнул рукой и решил, что лучше он пусть свою энергию на степняков изливает. Тех – не жалко.

Остальное было делом техники.

Сбиться в клин, прикрыться щитами и – вниз по склону. До подножия. Там развернуться – и налево.

Не просто так, за деревом, а где у нас деревья?

Леса рядом нет, зато есть степняки, которые ведут обстрел из-за больших деревянных щитов. Кажется, они просто телеги попереворачивали – то, что надо.

Задача простая – степняков отогнать достаточно далеко, чтобы обозники успели затащить так необходимые деревяшки под прикрытие рва.

Простая?

Рид понимал, что это задание для смертников. С другой стороны, чуть раньше, чуть позже – все знали, куда и зачем они идут. Все согласились.

Щиты, экипировка, клин, готовность – и наконец команда.

– Вперед! За короля и Аллодию!

– УРРРААААА!!!

Безумие?

Безумная отвага, равно как и боевой клич – везде одинаковы.

Роман Ифринский бежал на острие клина.

Это так легко говорить – бежал. А на самом деле…

Трава мокрая и скользкая от крови, земля под ногами хлюпает и разъезжается, щит тяжелый, снаряжение – тоже…

Пятнадцать-двадцать килограмм, правильно распределенных – пустяк для человека. Бодрого, полного сил, отоспавшегося, здорового. А когда ты устал, ранен, вымотан до предела – каждый грамм в копилку. И страшно упасть, потому что ты не встанешь.

Шаг, другой… и бешено бьется сердце, понимая, что может отсчитывать последние мгновения, и кровь кипит в жилах, и забывается все. Вплоть до ран и смерти.

Здесь и сейчас – смерти нет.

И приближаются заграждения, и ошалелые лица степняков, которые не понимают – что хотят сделать эти безумцы? Что?

Как им вообще в голову пришло такое? Атаковать превосходящие силы противника? Это же неправильно, так не должно быть, это безумие какое-то!!!

А аллодийцы приближаются, и из груди рвется то ли клич, то ли вой, устрашая врага еще больше. Мы – не погибнем! Мы останемся героями, сомкнув зубы на глотке врага! А вы…

Вы пришли на нашу землю – и вы ее получите! Два метра в длину, метр в ширину, на каждого!

– УРРРААААА!!!

* * *

Не стоит загонять в угол мышку. Она может броситься и больно укусить кошку за нос. И кошка даже не успеет отреагировать.

Она этого не ждет!

Это не прописано в кошачьих мозгах. Мыши не нападают на кошек!

Осажденные должны сидеть смирно, отбиваться и никак не пытаться прорваться из окружения. Особенно из такого, где холм взяли в три кольца! Не должны!

Роман Ифринский об этом не знал, да и знать не хотел.