Зеркало, зеркало

Сюзанна упорно не желала пропускать ни одного важного соревнования. Чем опаснее, чем жестче предстояла борьба, тем сильнее она хотела принять в ней участие, даже если для этого приходилось преодолеть сотни миль от родной Виргинии до Новой Англии. Где бы Сюзанна ни находилась, каждый уик-энд Карло приезжал к ней из Нью-Йорка на своем «мазерати» и припарковывал его за лошадиным прицепом. Иногда, если ему удавалось выкроить время между деловыми встречами, он являлся и среди недели.

Поначалу Сюзанна обращалась с ним как с докучливым поклонником. Другие участники соревнований бросали на Карло косые взгляды, считая его непрошеным гостем… Сам Карло не был выдающимся наездником, но тем не менее понимал, какие данные необходимы, чтобы им стать, ибо отличался наблюдательностью и имел острый глаз. Когда однажды он посоветовал Сюзанне внести кое-какие изменения в ее выступление на арене, она сделала второй дубль. Девушка и не предполагала, что он так хорошо разбирается в скачках. Совет Карло сработал, и Сюзанна, покинув арену победительницей, одарила его широкой улыбкой. С тех пор, если Карло наблюдал за ее тренировками, девушка, выполнив трудный номер, обязательно подъезжала к нему, чтобы услышать его мнение.

Постепенно Карло стал знакомым и даже, пожалуй, желанным гостем на еженедельных соревнованиях. Не менее доброжелательно принимали его и под тентом для зрителей, где солидные матроны заискивали перед ним, а их дочки старались привлечь внимание графа. Карло терпел все это, желая, чтобы в Сюзанне пробудился дух соперничества. Достигнув цели, он с гораздо большим удовольствием присоединялся к мужской компании позади конюшни, где жокеи и грумы играли в покер. Сюзанна шутливо говорила Карло, что он таскается за ней на все соревнования только из-за своей азартности.

В карты ему везло, да так, что вскоре пошел слух, будто получить от Карло перед выходом на арену напутственный шлепок по спине — самая хорошая примета.

В отличие от предыдущих поклонников Карло ухаживал за Сюзанной довольно сдержанно, почти небрежно. Временами девушка даже сомневалась, домогается ли он ее, и флиртовала с ним, чтобы выяснить его намерения. Хотя Карло и не все понимал в Сюзанне, но одно знал точно: она по-настоящему ценит лишь то, что дается ей с трудом. Поэтому он наблюдал, ждал, иногда даже отступал, но при этом делал вид, что не замечает соперников. Порой Карло пропускал уже вошедшие в привычку встречи по выходным, предоставляя Сюзанну себе самой и заставляя гадать, чем он занимается в Нью-Йорке. Полагая, что она тем временем сравнит его с более молодыми мужчинами, увивавшимися вокруг нее, Карло надеялся, что сравнение будет не в их пользу.

Когда он первый раз не приехал на уик-энд, Сюзанна не ожидала, что будет так разочарована. Выступила она хуже, чем обычно, и пребывала в депрессии до самого вечера, пока Карло наконец не позвонил. Он поинтересовался, как у нее дела, но не объяснил причину своего отсутствия. А спросить его об этом Сюзанне помешала гордость. Девушку восхищали его ум и интеллигентность, и, когда Карло в машине впервые взял Сюзанну за руку, она поняла, что он не хочет ее терять. Ее маленькая ладонь утонула в его теплой, сильной руке, и все стало на свои места. Она осознала, что безраздельно принадлежит этому мужчине. Но когда они пожелали друг другу спокойной ночи, Карло как обычно слегка коснулся губами ее лба, словно глубина их чувств только что не открылась им.

Теперь Сюзанна выступала не только для себя, но и для Карло. По уши влюбленная, она никогда прежде не бывала такой оживленной. Теперь девушка каждый день с нетерпением ждала встречи с ним, но при этом все еще вела свою игру и тоже не раскрывала карт, пытаясь доказать, что она такая же гордая и хладнокровная, как Карло.

Однажды утром, когда девушка обихаживала свою лошадь, Карло спросил:

— Ты что, никогда не перестанешь?

— Перестану — что? — удивилась Сюзанна, чистя скребницей высокого чистокровного скакуна. Конь забил копытом, и Карло предусмотрительно отступил назад.

— Делать все это: выполнять работу конюха, участвовать в опасных соревнованиях. Ты уже завоевала все возможные призы, так зачем же себя подстегиваешь?

— У меня это хорошо получается, и я люблю побеждать.

В раскрытую широкую дверь конюшни Карло увидел, что низкие лесистые холмы Коннектикута в первых лучах восходящего солнца светятся таким же изумрудным блеском, как и зеленые глаза Сюзанны. Он посмотрел на часы. Солнце встает в пять пятнадцать.

— Поедем со мной в Италию! Я хотел бы представить тебя моей семье. Познакомившись с кланом Нордонья, ты поймешь, что судьи на конных соревнованиях в Америке не слишком суровы.

Она выпустила копыто коня и выпрямилась.

— Что ты имеешь в виду? Я должна выступить в Италии на скачках? Ты это предлагаешь?

— Сама понимаешь, что не это. — Он протянул ей крюк и небрежно добавил: — Неужели ты думаешь, что, когда мы поженимся, я соглашусь делить тебя с лошадью?

Сюзанна уставилась на него:

— Поженимся?

— Да. Разве ты не знала?