Зеркальщик. Счастье из осколков

«Приложите руку к пятну и шепните: «фенестра», - мягко подсказал Всеволод.

Барышня откашлялась, коснулась пятна и старательно произнесла театральным шёпотом, коим на подмостках всегда вещают злодеи:

- Фенестра!

- Ась? – переспросил Лев Фёдорович, наклоняясь к Вареньке и чуть оттопыривая ухо. – Вы чего-то сказали, Варвара Алексеевна?

Ответить девушка не успела, да любые слова сразу стали не нужны, едва пятно дрогнуло и медленно, неохотно превратилось в зеркало. Все, кто был в кабинете, не сговариваясь подошли ближе, зачарованно глядя на столь чудодейно появившееся зеркало. Иван Аркадьевич замешкался было, но один из стражей весьма непочтительно дёрнул его, подтаскивая ближе, чуть не сбив при этом с ног.

- Глядите… - прошептал околоточный, осеняя себя крестным знамением.

В безмятежной глади зеркала, словно в сказочном сновидении, мелькали картинки - воспоминания воробьишки: вот Иван Аркадьевич выводит, приобняв за плечи, Дуню из участка. Девица кокетливо улыбается, призывно прижимаясь к мужчине всем телом. Воробей, который надеялся на щедрое угощение (ведь парочки завсегда ласковы и щедры с птицами), полетел следом за ними и очень хорошо видел, как Иван Аркадьевич одним скупым чётким движением свернул ей шею, после чего вышвырнул тело девушки в канаву, точно это был огрызок яблока.

- Ну, и что вы теперь скажете?

Варвара Алексеевна крутенько повернулась к студенту, уперев руки в бока. Иван Аркадьевич, хоть и был бледен, нашёл в себе силы слабо усмехнуться, даже чуть развёл руками, словно взрослый муж, беседующий с капризным ребёнком:

- А что тут скажешь? Ну да, я убил ведьму, которая погубила моего дядюшку. А что ещё мне оставалось, коли мерзавка смогла сбежать из-под стражи?!

- Довольно! – взревел Лев Фёдорович, коему насмешки над стражами порядка были горше самой жгучей горчицы. – Я не намерен более терпеть насмешки этого зубоскала! В участок его, там он мигом шёлковым станет!

Варенька властно вскинула ладонь, призывая к тишине. Возможно, распалённый околоточный и не внял бы повелению девичьему, но уж больно барышня в сей момент была схожа с Зеркальщиком, даже ровно искра серебряная меж пальцев промелькнула. Недовольно ворча, как окликнутый в разгар гона пёс, Лев Фёдорович умолк, так недобро глядя на студента, что тут вздрогнул и потупился, не в силах выдерживать столь пристальный взор.

Дождавшись полной тишины, Варвара Алексеевна повернулась к арестованному и ясным голосом вопросила:

- Так значит, вы утверждаете, что Дуня сама сбежала? И убили вы её исключительно из желания отомстить за гибель горячо любимого сродственника? Что ж, у нас есть возможность проверить ваши слова. Приложите руку к зеркалу.

Студент инстинктивно стиснул кулаки, заложил их за спину, надменно процедив:

- Не желаю пачкать руки чёрной магией. От неё потом и святой водой не отмоешься, и пред всеми иконами не отмолишься.

Медведеподобный (может, и правда, из берсерков, что в медведей при полной луне оборачиваются?) конвоир молча вывернул руку студента вверх с такой силой, что все присутствовавшие в кабинете отчётливо услышали треск суставов. Иван хрипло заорал и попытался брыкаться, за что моментально получил мощный удар под дых, от коего судорожно дёрнулся и сложился пополам, кулём обвиснув в руках стража порядка.

- Куды его руку прикладывать-то? - прогудел берсерк, без труда удерживая пленника. – Командуйте, барышня.

Варвара Алексеевна кашлянула, собираясь с духом. Как-то она не привыкла медведями в человеческом обличье командовать, чай не из цыганского табора.

- Вот сюда, пожалуйста, - девушка несколько нервозно показала на зеркало. – Ладонь к стеклу прижмите.

- Правую али левую?

Барышня пожала плечами:

- Значения не имеет. Для того чтобы зеркало отразило воспоминания, достаточно лёгкого прикосновения.

«Ишь ты, умная, - уважительно подумал околоточный, качая головой, и тут же добавил. - А впрочем, на кой девке умище-то? С неё и красоты достаточно, чтобы жениха заловить да удачно и скоренько замуж выскочить. Потом же всё едино будет дома сидеть и детишек нянчить, по балам когда-никогда ездить, а на сии хлопоты ум не надобен. Наоборот, в семейной жизни бабий ум даже вреден, дура-то она завсегда мужу в рот смотрит, а умной всё чего-то не хватает, маятно ей, бедолаге».

- Лев Фёдорович, я просила Вас к зеркалу поближе подойти, чтобы самолично всё увидеть! – несколько раздражённо окликнула околоточного Варвара Алексеевна, словно мысли его прочитала.

Девушка действительно знала о размышлениях околоточного. Всеволод Алёнович, обладавший даром видеть мысли и чувства других людей, не смог скрыть мальчишеского желания хоть немного подразнить Вареньку и, пофыркивая от смеха, поведал ей о том, что за мысли витают в голове бравого Льва Фёдоровича. Варвара Алексеевна всегда считала себя девицей рассудительной, но сейчас не стерпела, проявила досаду. Да и как стерпеть, коли даже страж порядка, человек весьма почтенный и, надо полагать, образованный подвластен дремучим, заросшим мхом суевериям!