Зерна смерти

Парень не увернулся и не наклонял головы, просто его уже не было там, куда пришелся удар. Двое других мужчин треугольника стали пробираться к месту происшествия Сюда же подошел и шериф округа со своими людьми.

— Что-нибудь случилось? — спросил шериф, окруженный помощниками, уже державшими руки на кобурах.

— Ничего, — поспешно ответил мужчина с разрезом на брюках. — Ничего не случилось. Абсолютно ничего. — Он соврал машинально, просто потому, что вряд ли за всю свою жизнь сказал полицейскому хоть слово правды.

— А у вас? — осведомился шериф у Римо.

— Нет, — ответил Римо, исследуя содержимое вырванного кармана.

— Тогда все в порядке, — сказал шериф. — Расходитесь.

Заметив, что все его люди стоят вокруг него, шериф велел им отправляться обратно на свои посты. У него в округе не будет инцидентов, подобных тому, что произошел в пустыне Моджав.

Римо выбросил вытащенные из кармана ключи от машины и несколько денежных купюр. У него в руках осталась небольшая квадратная бумажка с воспроизведенным на ней печатным способом рисунком. Два мужских лица, лишенные всякого выражения, походили на композиционные портреты, которые составляют в полиции по словесному описанию. Старый азиат с реденькими волосами и довольно молодой белый с резкими чертами лица и высокими скулами. Волосы у белого были такие же, как у Римо. Глаза азиата были более глубоко посажены, чем у Чиуна. И тут Римо понял, что это композиционные изображения его и Чиуна. Слишком глубоко посаженные глаза Чиуна подсказали Римо, кто стоял за плечом художника, говоря ему «да» или «нет», когда на бумаге появлялись разные глаза и рты. Глазные впадины всегда кажутся более глубокими при прямом освещении сверху, какое бывает над биллиардным столом.

Биллиардное заведение «У Пита» в Ист-Сент-Луисе. Глаза у белого оказались не столь глубоко посаженными, потому что Римо не играл на биллиарде. Он жестом подозвал Чиуна.

Чиун подошел вслед за двумя мужчинами из треугольника.

— Погляди-ка, — сказал Римо, подавая Чиуну бумажку. — Теперь я точно знаю, что деньги ты выиграл на биллиарде. Ты стоял за биллиардным столом. Взгляни на свои глаза.

Человек в шляпе Пальм Бич шепнул что-то вроде «попались, голубчики». Здоровяк в штанах без кармана затрусил к белому «Эльдорадо», стоявшему в стороне от толпы.

— Более глубокие глазные впадины. Понимаю, — сказал Чиун. — Освещение сверху.

— Точно, — сказал Римо.

Здоровяк осторожно остановил «Эльдорадо» на мягкой почве рядом с Римо и Чиуном. Он распахнул дверцу. У него на коленях оказался автомат. Дверца машины скрывала его от людей шерифа. Автомат был направлен на Римо и Чиуна.

— Здесь нет моего лица, — сказал Чиун. — А ты довольно похож, особенно если учесть, что рисунок делали по памяти. Но он не выражает характера, который я вложил в твое лицо. Лицо другого человека мне незнакомо.

— Вроде это тот самый косоглазый, — сказал человек в шляпе Пальм Бич, подходя к ним сзади. — Дело сделано, мы их взяли. Вы, двое, марш в машину, и чтобы тихо!

— Это не мое лицо, — сказал Чиун. — Это лицо старого человека. У него нет ничего общего со мной. В нем нет никакой теплоты и радости жизни и красоты. В нем нет благородства характера. И величия. Это просто лицо старого человека. — Затем он взглянул на мужчину в шляпе Пальм Бич. — Если бы вы могли увеличить вот этот портрет белого человека, я с удовольствием вставил бы его в рамку.

— Нет проблем, старикан, — сказал мужчина в шляпе Пальм Бич. — Какой вам нужен размер? Восемь на десять?

— Нет, не такой большой. У меня есть портрет Рэда Рекса, размером восемь на десять. Пусть этот будет поменьше. Я его поставлю рядом с Рэдом Рексом, но чуть позади. Знаете ли вы, что Рэд Рекс, знаменитый телевизионный актер, назвал меня любезным и скромным?

Лицо Чиуна светилось гордостью.

— Ну, хорошо, — сказал мужчина и улыбнулся, почти не разжимая губ. — Раз у вас есть портрет этого педика восемь на десять, я сделаю вам этот чуть поменьше.

— Что такое «педик»? — спросил Чиун, обращаясь к Римо.

Римо вздохнул.

— Мужчина, который любит мальчиков.

— Извращенец? — спросил Чиун.

— Он так считает, — сказал Римо.

— Это грязное оскорбительное слово, да? — опять спросил Чиун.

— Все зависит от того, как человек смотрит на это.

— А как смотрит это жалкое создание? — Чиун кивнул на человека в шляпе Пальм Бич.

— Именно так, — сказал Римо. — Считает его грязным и оскорбительным.

— Я так и думал, — сказал Чиун. Он повернулся к человеку в шляпе, который уже начал удивляться, зачем Джонни Деуссио послал их в такую даль за двумя придурками, каких вполне хватает в самом Сент-Луисе.

— Подойдите. Вот вы, — сказал Чиун.

— Марш в машину! — сказал человек в шляпе. Терпение его иссякло.

— Только после вас, — сказал Чиун, и мужчина в шляпе Пальм Бич, ничего не заметив и даже ничего не ощутив, перелетел через голову старика прямо в открытую дверь машины. Он шлепнулся на переднее сиденье. Голова его ударилась о голову водителя, тело навалилось на автомат. Голова водителя дернулась назад, а палец от неожиданности нажал курок. Автомат застрочил, хотя и несколько приглушенно.