Зерно Хаоса

Двигались вперед неспешно, порой натыкаясь на завалы, останавливаясь, и разбирая их вручную, так как Эллар опасался использовать свою магию из-за вероятности обрушения покрытого трещинами свода тоннеля. В такие моменты гном с Сагером отходили в сторонку, зажигали свои магические огоньки поярче, и принимались рассматривать найденные во время пути артефакты. В основном это были почерневшие от времени медные монеты, да пара каких-то железок похожих на пряжки от солдатских ремней, но настолько разъеденных ржой, что понять, что на них изображено не представлялось никакой возможности.

Если честно, то под землей Гувер совсем потерял ход времени и о том, что его прошло достаточно, напоминал лишь недовольно бурчащий желудок да неприятное «сосание под ложечкой». Наверное поэтому он не удивился, когда поравнявшийся с ним гном на его вопрос заявил, что с момента их спуска в тоннель прошло более пяти часов. Тем не менее, по прикидкам полковника, продвинулись вперед они не очень далеко, так как довольно много времени уходило на расчистку завалов и исследование боковых проходов, которые обычно заканчивались либо вырубленными в скале огромными комнатами, либо все теми же завалами. Эллар уже хотел возвращаться назад, ибо никто из эльфов разумно не желал ночевать под столь зыбкими сводами древнего тоннеля, как тот неожиданно раздвоился, одним концом упершись в рухнувший свод, а другим устремившись куда-то вниз. Решили сделать привал, дабы обсудить, как поступить дальше. Гном с Сагером дружно высказались за продолжение пути, а Гувер неожиданно для самого себя поддержал коммандера, предлагавшего вернуться и продолжить исследования на следующее утро с новыми силами. К сожалению, толком отдохнуть им так и не удалось. Едва их небольшая группа приблизилась к выходу, как сверху послышались приглушенные расстоянием звуки стрельбы. Баркин сразу предположил худшее, но к счастью атака некроводов не подтвердилась, хотя на лагерь действительно напали, вот только на этот раз это была пара странных существ по виду похожих на огромных летучих мышей, которых Дворкин тут же окрестил каменными горгульями.

— Это еще маленькие особи, наверное, совсем юные, — говорил он, взволнованно поправляя очки и записывая в блокнот результаты обмера. — Взрослые достигают размера человека, а размах крыльев у них больше шести метров, представляете, господа, шести метров.

— Дружище, ты опять хочешь нас уверить, что это очередное чудище из старых мифов, а не просто летучая мышь-переросток, — сказал Баркин, с отвращением за тем как историк ковыряется указательным пальцем в пасти мертвого животного. — И какого демона ты там копаешься?

— В легендах говорилось, что они высасывают кровь у животных, — пояснил Дворкин, вынимая палец и вытирая его об штанину, — однако судя по всему это неправда, хотя они явно хищники. А вот насчет мышей, дорогой друг, тут ты не прав. Я конечно не имею ученых степеней в зоологии, но даже мне видно…. Вот, посмотри на строение крыльев, на атрофированный хвост, на чешую вдоль хребта. Судя по этим признакам, я бы отнес их скорее к классу драконидов и….

— Погодите, господин Дворкин, — жестом руки прервал его разглагольствования коммандер. — Пара вопросов. Вы утверждаете, что эти твари еще маленькие?

Историк пожал плечами.

— Если верить тем древним книгам, в которых я о них читал, то — да. Там упоминался размер взрослой особи и говорилось, что с годами кожа у них грубеет настолько сильно, что не каждый меч может ее пробить. У этих же кожа мягкая как у обычной ящерицы, поэтому я делаю вывод, что это обычный молодняк.

— Понятно. Отсюда второй вопрос. Они стайные животные? — Дворкин на какое-то время задумался, видимо вспоминая прочитанное, затем отрицательно мотнул головой. — Не знаю, вроде ни о чем таком не упоминалось. Говорилось, что они очень хитрые твари и предпочитают нападать ночью. Днем они более вялые и нерасторопные, поэтому их легче убить.

— Не очень легко, — молчавший до этого времени и стоявший за спиной Эллара следопыт подошел к горгулье и, склонившись, ткнул пальцем в несколько мест на теле. — Семь пуль, и только попадание в голову ее успокоило. Очень живучие.

— Наверное в старину просто любой из охотников знал их уязвимые места, — пожал плечами ученый.

— Возможно, — согласно склонил голову следопыт. — Однако мы их не знаем.

— Каллат, откуда они взялись?

— Спустились сверху, — следопыт посмотрел в сторону скал. — Думаю, где-то там их гнездовье. И если этот книжник прав, то к ночи на кровь убитых может прийти вся стая.

— Почему вы так думаете, эндар? — удивился Дворкин, поправляя упорно сползающие очки. — Насколько мне известно, многие из хищников наоборот после смерти своих сородичей предпочитают обходить место их гибели стороной. Инстинкты знаете ли.

Каллат медленно повернул голову и, уперев на ученого холодный взгляд своих серых глаз, пояснил:

— Ты сам назвал их драконами, а дикие драконы всегда мстят за погибших. Или ты об этом не знал?

— Ну…