Зерно Хаоса

— Господин что-то желает? — учтиво спросил он, подбегая к столу.

— Да. Унеси пустую посуду и принеси что-нибудь покрепче.

— Из гномьего или людского?

— Конечно из гномьего, — фыркнул Бовир. — И свои помои не подавай, неси лучшее, я сегодня при деньгах.

Трактирщик скосил глаза на Авикса, дождался согласного кивка, собрал грязную посуду и умчался выполнять заказ. Отсутствовал он буквально пару минут и вскоре перед старыми товарищами появились чистые четырехгранные бокалы в сопровождении пары пузатых бутылок, горлышки которых были залиты темно-коричневым сургучом.

— «Коготь старой горгульи», как же я по тебе соскучился, мммаа, — гном припал губами к горлышку бутылки и сразу же принялся судорожно его расковыривать, освобождая скрытую под сургучом пробку.

Авикс с грустной усмешкой наблюдал за его действиями. Прошедшие годы оставили отпечаток на Бовире, изменив не в лучшую сторону. Сейчас перед ним сидел не старый солдат, прошедший горнила множества сражений, а обычный пожилой гном, у которого из развлечений осталась лишь выпивка, да воспоминания о былых подвигах, которые можно рассказать в кругу таких же как он мастеровых. Гном, по-видимому, заметил его взгляд и все понял, потому как, тяжело вздохнул и, наполнив бокалы, не то спросил, не то просто констатировал:

— Совсем я сдал, дружище. И не отрицай, — махнул он рукой, видя, что Авикс хочет возразить. — Сам чувствую, обрюзг, пузо отрастил, стал медлителен как гвалайская черепаха.

— Все мы не молодеем.

Бовир саркастически прищурился.

— Конечно. Только одни не молодеют так как я, а другие приезжают с молоденькими красотками. Впрочем, ладно, давай лучше выпьем за все старое, за всех тех, кто сегодня не с нами.

Он поднял бокал, и Натан последовал его примеру. Выпили и несколько минут молчали, похрустывая закусками и вспоминая о былом.

— Так ты так толком и не сказал, зачем ты здесь, — наконец проворчал гном, вновь берясь за бутылку. — И только давай без «захотел навестить старого друга» и тому подобного.

— Ну почему же, — улыбнулся Авикс, беря из рук гнома вновь наполненный до краев бокал, — и это тоже. Хотя ты прав, в первую очередь меня интересует старая крепость.

Бокал Бовира на мгновение застыл у его губ.

— Эти развалины, — он выпил и, поморщившись, потянулся к тарелке с закусками. — Проклятая душонка Араса, хороший «Коготь», аж все внутренности горят. О чем это мы? Ах да, развалины. Вот скажи, что вас всех туда тянет, там же ничего нет, одни камни, да и те почти в землю ушли.

— Кого это всех? — равнодушно поинтересовался Натан, делая глоток из своего бокала и отставляя его в сторону.

— Сперва, года два назад этот ученый из Тании, затем магеры там что-то лазили, искали, теперь вот эльфов говорят, видели. Стоп, так ты тут из-за этих остроухих чтоль?

— И из-за них тоже.

— Хм, — озадачено хмыкнул гном, подпирая рукой голову и буравя Авикса захмелевшим взглядом. — Рассказывай.

— Да нечего рассказывать, тем более не здесь.

— Понял, — кивнул Бовир, плеская себе очередную порцию настойки. — Тогда давай о делах завтра. Встретимся…, - он помотал кистью руки в воздухе. — О, точно…, - его указательный палец уставился на Натана, — Ты, где остановился?

— А тут много мест где можно остановиться чужаку? — усмехнулся Авикс.

— Ясно, значит у этого старого скряги Ковара. Все, завтра в полдень буду у тебя. А пока…, - он поднял бокал. — Давай еще раз промочим горло за нашу встречу.

Я остановился перевести дух и, поставив ногу на большой плоский камень больше похожий на осколок плиты, пару минут сверлил отвесную скалу предо мной, затем оглянулся на Гаю, которая шла позади в некотором отдалении и о чем-то разговаривала с Риквордом, судя по всему вновь расспрашивая его о своей сестре. Весть о том, что Нея жива, в буквальном смысле слова встряхнула мою эльфийку, изгнав уныние и некую опустошённость, что я замечал в ее глазах после плена, вновь превратив ее в ту сильную, уверенную в себе женщину какой она была при первой нашей встрече. С одной стороны, мне это нравилось, а с другой, очень беспокоил появившийся в ее взоре и словах этакие фанатизм человека готового ради своей цели на любые поступки. Эти перемены не ускользнули от взгляда все подмечающей чародейки, и я стал замечать, что в ее взгляде на магичку все чаще и чаще проскальзывает тень непонятного мне беспокойства.

— Быстро ж они спелись.

Я очнулся от своих размышлений и покосился на остановившуюся рядом Флорину, мысленно отметив, что за последние недели она значительно похорошела, подтянулась, расцвела. Теперь даже самый придирчивый человек не смог бы дать стоящей рядом со мной женщине больше тридцати, а ведь еще недавно ее волосы украшала густая седина, а шею и лицо покрывали довольно заметные морщины.

— Ревнуешь? — равнодушно поинтересовался я, снимая с пояса фляжку, откручивая пробку, делая глоток и протягивая ее чародейке. День сегодня выдался погожим и не по-осеннему жарким.

— Побойтесь богов, юноша, — хохотнула та, беря флягу, — мне ли в мои годы ревновать. Хотя, как я заметила, богов вы не слишком почитаете.