Зерно жизни

- Товарищ майор, дальний дозор передаёт о чужих стругах, числом три, идущих от градеца Енисейска. Оружные казаки и стрельцы в них. Остановки делают токмо на ночь, да для отдыха днём бывает. В бурятские селенья не ходят, ясаку не требуют.

- Значит к нам идут, иного не может быть, - задумчиво проговорил Петренко.

- Что же, наконец, это началось. Столкновения с царскими войсками, - добавил Карпинский, видя недоумение на лице майора после первой его фразы.

- Петь, какие на фиг войска? Если они идут на трёх стругах, то это от шестидесяти до восьмидесяти человек. Мушкеты, пищали, максимум, пара медных пушечек-пукалок. А, верно, и не будет их, а у нас? - Петренко усмехаясь, посмотрел на крепость.

- А у нас две твердыни, камнем и кирпичом обложенные. Автоматическое оружие, выстрелы которого мы экономим, одиннадцать пушек с полу унитарным боеприпасом и бомбическими ядрами, которых штук восемь будет. Правда, пороху - кот наплакал, как раз на эти самые восемь выстрелов. А ну и самое главное - отряд тунгусского спецназа с ружьями, - с трудом сохраняя серьёзную мину, проговорил Карпинский.

После нескольких не совсем удачных опытов, когда ангарцы пытались сделать бумагу, на выходе получался продукт желтоватого цвета с довольно рыхлой консистенцией. Однако этот материал позволял усовершенствовать патрон для игольчатой винтовки. Доведённый до ума, заряд в бумажной оболочке не засорял ствол после каждого выстрела, как это было в варианте с тканью. А тем временем, в оружейке мастера продолжали разрабатывать многоразовую латунную гильзу, которую должно с лихвой хватать на более чем двести выстрелов. Такие гильзы подходили к немногим охотничьим ружьям ангарцев, одно из которых, в своё время, было подарено Петру Ивановичу Бекетову. Который вздыхал горестно, сожалея о том, что оставил своё ружьё в Енисейске, во время спешного бегства. Но он надеялся, что оружие, спрятанное им в своей бывшей светёлке под половой доской, осталось нетронутым.

***

- Петя, в круглосуточные дозоры отправляй людей. Пускай смотрят за стругами, казаки могут высадить группу, чтобы обойти посуху крепости - они видели, что начинали строиться тут.

- Баракайцам надо передать, чтобы от реки уходили, - спросил Карпинский.

- Да, конечно. Слышали, архаровцы? - Ярослав подозвал тунгусов и продиктовал им послание бурятскому князю. Лодка ушла к берегу реки, провожаемая задумчивыми взглядами.

Баракай… Хоть этот князец и горел желанием повоевать с казаками, Соколовым ему было ясно сказано - никаких столкновений с енисейцами. Если он желает быть чьим-то князем, то с казаками боевые стычки недопустимы. Конечно, он надеялся на поставляемое ангарцами взамен шкурок оружие - ножи, копья, наконечники для стрел, простенькие сабельки и пластинчатый доспех, нашиваемый на кожаный кафтан, против казаков ему это использовать запрещалось. В ответ на удивлённые реплики Баракая о том, что казаки - это, мол, враги для самих ангарцев, Соколов ответил, что казаки и ангарцы - суть один народ, а проливать кровь своего брата - это страшный грех. Баракай, пожимая плечами отвечал, что он воюет со своими родичами и ничего, боги не гневаются, а даже иногда помогают ему.

- Так то твои боги! И наперёд, я с казаками воевать запрещаю. Ты нам ещё нужен будешь, а с казаками много не навоюешь, - твёрдо сказал тогда Соколов.

***

- Эх, вот нас угораздило попасть! - воскликнул Петренко, когда они с Карпинским уходили от берега.

- Нет бы, куда-нибудь, где море и тепло круглый год, - мечтательно произнёс Пётр, - на Кипр или на Кубу, например.

- Ага, только на Кипре сейчас турки, кажется, а на Кубе последних индейцев испанцы геноцидят. Хорошая компания.

- Да уж, ну не знаю тогда, - картинно сокрушаясь, развёл руки Карпинский.

- А я думаю, что и тут неплохой вариант, надо только себя поставить на ноги! Мы сможем многое изменить, если не скатимся во внутренние разборки. У тебя как здесь, в Удинске, с дисциплиной? - прищурил глаз Ярослав.

- Ну как, - немного опешил Пётр, - всё в порядке, приказы не обсуждаются, на постах не спят.

- А разговорчики левые не ведутся? Может, слышал чего, Пётр?

- Никак нет, товарищ майор, ничего такого не было. Если что узнаю, непременно к Сазонову с докладом.

- Мы поняли друг друга, Пётр, - Ярослав хлопнул Карпинского по плечу.

***

Через двое суток, рано утром, когда едва-едва рассвело, на вершине огромного холма или таёжной сопки, что возвышается на левом берегу Ангары, вспыхнул огромный костёр. На вершине этой громады всегда находилась огромная скирда сухих дров и хвороста, покрытая брезентом, скирду надлежало зажигать всякий раз, когда на Ангаре замечались возможно опасные для крепостей плавсредства. Вот сейчас дозорные и запалили скирду, а пока она полыхала, в крепости и в форте уже суетились люди - занимали позиции, проверяли оружие, боеприпасы, кто-то отводил ботики и лодки подальше, сразу же отправили гонцов к Смирнову и Соколову.