Зерно жизни

В Белореченском, после недолгого отдыха, на ботик забрали Соколова и Кабаржицкого и теперь предстояло добраться до полковника.

При подходе к истоку Ангары, впервые побывавшие тут, отметили торчащий из воды шаманий камень, да силу великой реки, изливающейся из озера. На отдых остановились в мелком заливчике у ясачной заставы. Встречавший гостей Васильев загорелся идеей увеличения численности своего поселения за счёт постоянных жителей. Так как уже вечерело, было решено держать путь на Новоземельск утром следующего дня.

Байкал, посёлок Новоземельский, август 7138 (1630).

— Успокоились! Давайте по одному, не мешайте друг другу, — умиротворяющим голосом проговорил Смирнов.

Радек откинулся на стуле, выпятив нижнюю губу.

— Николай Валентинович, незачем селить людей всех вместе, смысла в этом нет. Нам необходимо обживать Ангару, — сказал полковник.

— Но новые поселения необходимо ставить рядом, в пределах нескольких часов перехода. Иначе мы не успеем помочь отбить нападение, если вдруг такое случится, — ответил за Радека Соколов.

— Хорошо, давайте определятся. Главное — наличие земель под распашку и огородничество. Близость наших посёлков, так? — полковник встал из-за стола и подошёл к висящей на стене карте Иркутской области.

— Десять семей онежцев Всемила — Усолье? — ответом были согласные голоса.

— Шесть семей онежцев — зимовье Васильева, — так же без возражений, кроме уточнения от самого Васильева:

— Товарищ полковник, тогда надо название менять — уже не зимовье будет, а посёлок.

— Есть варианты, Николай?

— Никак нет. Предлагаю отдать этот вопрос на откуп поселенцам.

— Хорошо. И белозёрские, Ангарск или Балаганск?

— Ангарск предпочтительнее, недалеко от Усолья, а там и Белореченск, — сказал Кабаржицкий.

— Балаганск тоже недалеко от Удинска, — пожал плечами Соколов и обратился к мигом встрепенувшемуся Тихомиру, до этого скромно сидевшему на лавке и показно не встревающем в разговоры, в отличие от поучаствовавшего в них Всемила.

— Тихомир, а ты часом землицу на реке себе не приметил?

— Всё одно, землица тут везде богатая и пустая.

Соколов понимающе кивнул и сказал, обращаясь к Смирнову:

— Андрей, тогда предлагаю ставить Ангарск.

— Ну что же, вот и разобрались. Профессор Радек, с вами мы потом обсудим обучение наших поселенцев грамоте…

— Мы грамоту ведаем, — вставил Всемил. — Грамота от отцов наших нам передана, а мы храним её и отцов наших чтим.

— Очень интересно, Николай Валентинович, наверное, есть резон изучить и письмо, существующее на Руси?

— Письмо Руси древнее, кстати, чем это преподаётся в учебных заведениях, ещё до всяких там солунских братьев, — согласился Радек.

— Глаголица, Николай Валентинович? — заинтересовался Кабаржицкий.

— Помимо глаголицы существовало и русское руническое письмо, так называемые черты и резы. Официальная историческая наука, как обычно, в таких случаях стоит насмерть — не было и всё. Мол, Кирилл и Мефодий научили русских грамоте, византийцы научили жить, а крещение помогло диким русам слезть с деревьев.

— Ладно, с этим потом решите, сначала, коль мы тут все собрались надо решить дела неотложные. А именно — как мы будет себя позиционировать в общении с Москвой?

— Есть несколько вариантов, — подхватил Соколов, — мы можем так сказать уйти под руку Москвы, как предлагал нам Хрипунов. Мы можем дистанцироваться, как зависимое от Московии территориальное образование, платить некую дань и, наконец, стать отдельным государством. Конечно, на данный момент, термин государство применительно к нам, вызывает усмешку. Это понятно, но с того же начинали и нынеш… — Вячеслав ухмыльнулся:

— Уже те самые США или ЮАР, Латинская Америка, в конце концов. У каждого варианта свои плюсы и минусы. Короче их можно выразить так, — продолжал Соколов в полной тишине, — в первом варианте у нас будет так называемая крыша над головой, но есть опасность попасть в местный трибунал, как еретики и непонятные люди, да и вообще потерять друг друга. Второй вариант не даст нам ничего кроме казачьих и стрелецких гарнизонов, с теми же опасностями для нас всех, никто за нас впрягаться не будет.

— А третий вариант? Ты Вячеслав, для себя уже решил? — встрепенулся Радек.

— Да, я за третий вариант. Путь будет нелёгок, но всё зависит от нас.

— А как ты будешь решать проблему царских казаков? — сощурив глаза, спросил Радек.

— Это самая сложная задача. Нам нужна крепкая оборона, только имея пушки, мы сможем договариваться с царём. Но и кровопролитие нам крайне нежелательно, мы же не можем убивать своих предков.

Помещение казармы, в котором проходило собрание, наполнилось людским гулом. Кто-то спорил, кто-то меланхолично постукивал по столу, кто-то отрешённо глядел в окно.

— Внимание, — прервал разговоры Смирнов. — Мы, то есть, начальствующий состав экспедиции в целом сошлись во мнениях. У нас к вам есть два вопроса. И, хотя тут нет кворума, но мы хотим спросить вас, доверяете ли вы нам: мне, Вячеславу, Николаю Валентиновичу, а так же Петренко и Сазонову?

В ответ люди отвечали хоть и нестройно, но утвердительно.