«Zero»

Учения и тренировки с давних пор используются, как военная хитрость — способ введения противника в заблуждение. Классический пример, когда страна «А» должна сосредоточить свои войска для вторжения в страну «Б». В качестве прикрытия страна «А» заявляет, что её миролюбивые вооружённые силы проводят летние учения в пограничном районе. После развёртывания своей группировки, учения переходят в активную фазу, и миролюбивая страна «А» вторгаются на территорию страны «Б». Примером такого поведения являются учения «Able Archer» (1983) для отработки приёмов ведения ядерной войны. С точки зрения развёртывания ядерного потенциала США, учения выглядели настолько реалистично, что советское командование стало опасаться, как бы учения не переросли в активную фазу. В качестве реакции советские генералы объявили тревогу. Таким образом, мир оказался на грани ядерной катастрофы.[244]

Антитеррористические учения — переход в активную фазу

Ещё более впечатляющими являются возможности, которые предоставляет заговорщикам использование учений, как средство обмана ничего не подозревающих собственных вооружённых сил и госбезопасности. Сущность госпереворота состоит в том, что одна группировка в правительстве нападает на другую, то есть, та часть правительства, которая является жертвой, должна пребывать в неведении о происходящем. Вообразим офицера-путчиста, работающего на подрывную фракцию, за компьютером рядом с патриотически настроенным и хранящим верность конституции офицером. В какой-то момент лояльный офицер смотрит на монитор соседа и восклицает: «Надо же! Крылатая ракета врезалась в Пентагон! Что это за учения?» На что путчист кратко отвечает: «Учения “Amalgam Virgo 01”… Кстати, у тебя нет доступа к секретной информации, так что держи язык за зубами!» И лояльный офицер, который вполне мог бы выступить противником переворота (если бы он только знал об этом!), стыдливо опускает глаза. Путч может продолжаться.

Из сказанного можно извлечь правило, что, если террористический акт происходит на фоне недавних учений или манёвров, или же учения проводятся во время террористического акта, то это свидетельствует о наличии достаточно серьёзных улик для возбуждения уголовного дела. Террористический акт, так или иначе связан с манёврами или замаскирован под войсковые учения. С точки зрения руководства террористов, можно сказать следующее: проведение или маскировка террористической операции обеспечивается при соучастии госбюрократии, представленной в вооружённых силах и органах госбезопасности. Перед ними стоит задача обеспечить синхронизацию террористического акта с военными учениями. Кстати, сами по себе военные учения неизменно напоминают террористическую операцию. Тем самым происходит сокрытие преступного намерения и появляется возможность организовать террористическую провокацию через целый ряд в принципе незначительных отклонений от сценария. Например, если на вполне легальных учениях по утечке газа, проходивших в Нью-Йорке в 2005 году, заменить инертный газ боевым отравляющим веществом, то виртуальные учения превратились бы в реальное массовое убийство. На учениях «Sudden Response» (2005) в гавани Чарльстона (штат Южная Каролина) был смоделирован ядерный взрыв. Пожелай того, путчисты могли очень просто достигнуть максимального реализма, подменив фугас реальной атомной бомбой.[245]

Среди учёных, исследующих убийство Джона Ф. Кеннеди, существует консенсус, что операция ЦРУ Mongoose (Мангуста), официально заявленная, как план по устранению Фиделя Кастро, была модифицирована, став частью плана убийства президента Кеннеди. Ещё один случай. Моё собственное исследование установило, что серия учений Федерального агентства по чрезвычайным ситуациям «Nine Lives» должна была стартовать через день после попытки Джона Хинкли-младшего (John Hinckley Jr.) убить президента Рейгана (1981).[246] Это позволяет сделать вывод о том, что операция по устранению президента осуществлялась при участии федеральной бюрократии под прикрытием легально санкционированных учений.