Зерои

Она молчала. Из глаз у нее лились слезы. Не только из-за папы, из-за всех вообще.

Она чувствовала страдание их всех.

– Я сплоховал, – просипел папа. – Много ошибок сделал, сам себя загнал в тупик, откуда меня никто бы не вытащил.

– Пап…

– Я только жалею, что и тебя с собой завел.

– Я сама приняла решение, – возразила она и еле слышно всхлипнула.

– Кто ж теперь о моей дочурке позаботится?

Она наклонилась к нему, обняла так осторожно, как только могла, стараясь не задеть трубочки, ведущие к его рукам.

– Обо мне ты не беспокойся. У меня теперь полно друзей!

– Друзья – это все! – Она услышала гордость в его голосе. – Друзья и семья.

Последнее слово заставило ее отстраниться. Папа теперь тоже плакал, лицо у него было мокрое и красное. Он выглядел изможденным и маленьким – еще меньше, чем когда она вошла в палату. Как будто он усыхал на глазах.

– Папа, – мягко спросила она, – это правда, что Итан сказал про маму?

Папа кивнул.

– Не представляю, откуда пацан все знает.

– Она жива?

Папа снова кивнул.

– Она – неплохой человек, Келси. Просто для некоторых это очень сложно.

– Что?

– Быть родителем, – ответил он.

Келси аккуратно присела на край койки.

– Она меня не любила?

– Она тебя любила больше всего на свете, – ответил папа. Говорить ему явно было тяжело. Он приподнялся на подушках. – Но твоей матери, ей всегда было лучше одной, чем в семье.

– Ясно, – вымолвила Келси и утвердительно склонила голову, хотя была озадачена.

Келси всегда предпочитала толпу одиночеству. Даже здесь, в больнице, где сами стены, казалось, трещали от беспокойства, Келси чувствовала себя на плаву, хотя ее постоянно захлестывали волны тревоги. Нет, прозябать одной – это не для нее!

У нее и папы была семья. А теперь она подружилась с зероями.

Значит, у нее появилась своя собственная компания.

Она испытывала сострадание к матери, но это было все равно, что сострадать чужому человеку.

У большинства людей нет того, что есть у Келси. Дар. Связь.

– Она тоже делала все, что могла, – добавил отец.

– Вы оба делали все, что могли.

Келси слабо улыбнулась папе, давая понять, что ему уже пора отдохнуть и перестать бороться.

Отец опустился обратно на подушки. Его глаза утратили лихорадочный блеск, и на секунду Келси показалось, что он умер.

– Папа! Постой, пап! Пожалуйста! Не уходи…

Но он лишь кивнул, прислушиваясь к чему-то еще. Потом смежил веки, дыша тихо и хрипло. Его рука, которую держала Келси, застыла и обмякла.

Келси сидела рядом с ним до конца. Она почувствовала момент, когда ее папа перестал быть частью безбрежного жизненного потока. То мгновение, когда он откололся от толпы человечества и уплыл прочь.

Сперва мир словно навалился на нее. И она разрешила себе раствориться в нем: вся больничная скорбь текла сквозь нее, Келси тонула под ее тяжестью, переполняясь безнадежностью и чувством утраты.

Затем она принялась медленно отстраняться, пока не сделалась совсем крохотной, заточенной внутри собственного тела.

Сейчас она была одинока, как никогда в жизни.

Она долго сидела рядом с папой, пока его тело не начало остывать. Но к этому времени больничные тревоги уже не касались Келси.

Она встала.

В конце концов, волнения, сомнения и страх устарели.

Все самое худшее было позади.

Когда она вернулась в приемный покой, в окна светило солнце.

Итан с Нэтом до сих пор были там, где она оставила их в прошлой жизни. Нэт сидел с прямой спиной на жестком бежевом кресле, с таким видом, будто ему сейчас предстоит вести заседание. Итан развалился на диванчике, перекинув ноги через подлокотник и прислонившись головой к кофейному автомату.

Келси похлопала Итана по плечу.

Он тотчас очнулся.

– Келси!

Нэт подошел к ним.

– Остальные ждут внизу. Тебе не надо кому-нибудь позвонить?

Она поразмыслила. Можно позвонить Фиггу, или Лин, или Ремми. Или даже Майки. Это ее друзья. Они попытаются ей помочь, как помогали ей и раньше – после того злополучного банковского ограбления. Но тут находились зерои – люди, с которыми она практически успела породниться.

Она покачала головой.

– Нет, не надо. Но спасибо.

– Не за что! – Нэт ободряюще улыбнулся ей. – Если что-нибудь понадобится, то знай, мы с тобой. Мы все.

Итан успел подняться на ноги. Он сонно моргал, глаза у него опухли и покраснели.

– Хотела тебе сказать одну вещь, – Келси обернулась к Итану, – про твой дар, твой голос. Он же, типа, такой умный, что заранее знает, что от него хотят услышать?

Итан кивнул.

– Ага.

– И у него все шиворот-навыворот.

– Угу.

– Но все равно, спасибо!

Она обняла его. Ведь если бы он не нашел ее вовремя, она бы сейчас осталась одна!

– Спасибо за то, что ты сказал мне в отеле. Ты помог мне нормально поговорить… и попрощаться с папой.

Итан тоже неуклюже обнял ее свободной рукой, зарывшись в ее волосы.

– Подумаешь! Я просто… – начал его голос утешительным тоном.

Но молниеносно умолк, издав странный, придушенный клекот.

Итан резко кашлянул и продолжал – уже своим настоящим голосом:

– Хотел бы я знать хотя бы половину того, что известно этой дурацкой штуке в моей голове! Хотел бы я знать, что нужно сказать, чтобы у тебя, Келси, все было нормально!

Келси обняла его еще крепче.