Жаб Жабыч и другие истории

Барон всё понял. Он поднял вверх нос, понюхал воздух и безошибочно направился к парашютной вышке.

— Караул! — закричал вольноопределяющийся пожарный. — Он меня съест!

Пожарный стал быстро пристёгиваться к учебному парашюту, которого боялся, как огня. И когда Ква-Ква достиг последней площадки, сиганул вниз.

Прыжок ему засчитали как учебный, а Барону поставили ещё одну высшую оценку.

Самое интересное началось при испытании на преодоление барьера.

Это было самое лёгкое испытание для всех собак. Только и слышалось:

— Маркиз, барьер!

— Хан, барьер!

— Президент, к ноге! Барьер!

И собаки радостно скакали, как мячики. Или перепрыгивали через барьер с места, или ловко бежали вверх по доскам, грохоча когтями, либо с разбега пролетали пулей над барьером на полметра выше верхней доски.

Дело дошло до Барона-Ква-Ква.

Жаб Жабыч подвёл его к дощатому высокому, самому высокому, забору и сказал:

— Барьер!

Вообще-то этот барьер был такой высокий, что его ещё не преодолела ни одна собака за всё время существования питомника. Забор строили в те времена, когда полагалось перевыполнять план на двадцать процентов.

Поэтому все военнослужащие и гражданские лица на площадке замерли.

Что сейчас будет?

Ква-Ква не торопясь подошёл к барьеру, понюхал под ним землю, два раза царапнул её лапой и быстро начал копать нору. Минута — и он исчез в чёрной дыре.

Ещё минута — и он, радостный, вылез с другой стороны забора и лизнул в нос инструктора Элеонору Филину. Долго она отряхивала чёрную мокрую землю со своей новомодной причёски и очков. Красной косынки на ней не было.

— Он у вас так всегда преодолевает барьеры? — спросила она.

— Всегда, — гордо ответил Жаб Жабыч.

— Это не собака, это крупногабаритный крот! — сердито сказала инструктор Филина. — Это испорченный материал. Его надо списать и забраковать раз и навсегда!

— Ни за что, — вдруг сказал генерал Медведев Георгий Пантелеймонович. — Эту собаку следует взять под особый контроль, под особое наблюдение. Она открывает нам необъятные горизонты в смысле преодоления колючепроволочных заграждений. Это так важно во время боевых действий!

Он помолчал, посмотрел на Элеонору Филину своими строгими, но ласковыми, как у милиционера, глазами и сказал:

— И этот контроль я поручаю лично вам, уважаемая Элеонора Николаевна.

Потом он добавил:

— Дочка, это же готовая докторская диссертация по кинологии!

Глава десятая Чп местного масштаба

Через два дня семье Устиновых был нанесён неожиданный визит. Вернее, не всей семье, а только Жаб Жабычу.

Снова приехала военная машина с зелёным красным крестом, на борту. Из неё вышел военный ветеринар Ричард Жулицкий и попросил позвать Жаб Жабыча.

Увидев строгого доктора, Жаб Жабыч, как всегда, замер от ужаса, не подавая никаких признаков жизни.

Доктор испугался и решил сделать лёгкий укол Жаб Жабычу для стимуляции сердечной деятельности.

Жаб Жабыч как раз в это время пришёл в себя и открыл глаза. Увидев в руках доктора шприц, Жаб Жабыч снова замер. В этот раз на полчаса.

— Не надо уколов, — вмешался Владик. — Вы всё объясните мне, а я уже ему растолкую. Он как увидит что-то страшное, сразу замирает.

— У нас девушка пропала вольнонаёмная, — сказал доктор. — Зина Фуфайкина. Два дня её нет на работе. Её надо найти по следу.

— У вас же своих собак много тренированных, — сказал Владик.

— Много. Но мы не хотим, чтобы генерал об этом узнал. Её могут уволить, а она девушка хорошая. И выводильщица прекрасная.

— Всё. Едем, — решил Владик. — Давайте Жаб Жабыча погрузим в машину, чтобы время не терять. В дороге я ему всё объясню.

— А собака? — спросил доктор.

— Не беспокойтесь. Она от него ни на шаг.

Доктор Ричард долго вытирал Жаб Жабыча всеми возможными средствами: травой, листьями и даже своим белым халатом, чтобы он не выскальзывал. И наконец, погрузил его в автофургон.

Следом запрыгнул Ква-Ква и влез Владик. Машина тронулась.

Когда подъехали к воротам питомника «Красная Звезда», Жаб Жабыч уже очнулся. Он поздоровался с доктором Жулицким и сказал:

— Не беспокойтесь, я всё понял. Мы найдём вашу фуфайку.

— Не мою фуфайку, а Зину Фуфайкину.

— И Зинину фуфайку найдём.

— Послушайте, Жаб Жабыч, — сказал доктор Жулицкий. — Пропала девушка по имени Зина. Её фамилия Фуфайкина. Её надо отыскать. Она очень хорошая.

Жаб Жабыч снова всё понял. На этот раз правильно.

— Хорошо, дайте только нам с Ква-Ква что-нибудь понюхать Фуфайское.

Доктор вынул из кармана несколько платков с кружевами и подал их Жаб Жабычу На каждом платке была вышита надпись.

На первом:

Ветка сирени упала на грудь,
Милый ****, меня не забудь.

На втором:

Море бушует, клокочет,
Камни срывает со дна,
Словно сказать оно хочет:
Зина и **** — друзья.

А на третьем:

Роза не роза,
Букет не букет,
Милый мой ****!
Пиши мне ответ.

— Почему здесь всегда четыре звёздочки? — спросил Владик.