Жаба расправила крылья

 - Ну, я не знаю… - она пожала плечами, - а чем франко-креолы не настоящие?

 - Между прочим, - громко произнес Гастон Дюги, – это очень интересный и довольно сложный вопрос. Мне кажется, коллега Клод, и коллега Пьер, что мы должны сначала ответить на этот вопрос себе самим, и только потом объяснять это молодым людям.

 - Мне кажется, коллега Гастон, что это несложный вопрос, - заметил Пьер Арше.

 - Вот, как? – с некоторым сарказмом переспросил доктор Дюги, выбрался из-за стола и вышел на середину зала.

 Сейчас он выглядел весьма импозантно: в пестрых папуасских шортах и снежно-белой рубашке с оранжево-красным силуэтом парусника-каравеллы (неформальной эмблемы научно-технической группы марсианской миссии). В одной руке Дюги держал стакан с самоанским бужоле, а в другой – дымящуюся сигару из «кукурузного табака». Обычно Гастон Дюги не курил, а в праздники дымил просто для настроения.

 - Вы сказали «несложный вопрос», так, коллега Пьер? В таком случае, вас, видимо, не затруднит ответить: являюсь ли я французом? 

 - Разумеется, да. Вы гражданин Франции, как и я.

 - Иначе говоря, - с еще большим сарказмом сказал Дюги, - вы полагаете, что француза делает французом некий бюрократ, выдающий документы о гражданстве?

 - Конечно, нет! – ответил Арше, - Я имел в виду неформальные признаки гражданина. 

 - Отлично! Какие именно признаки?

 - Очевидные, коллега Гастон, - вмешался Клод Филибер, - В первую очередь, язык на котором мы общаемся. Это французский язык, не так ли?

 - О, да, - Дюги кивнул, - Это четкий признак. А вы помните, когда и где планируется завершение миссии экипажа «Каравеллы»?

 - Странный вопрос. Конечно, я помню. В первых числах февраля, на Гваделупе.

 - О, да! На французском острове Гваделупа, населенном гражданами Франции, но не французами по вашему определению. Они говорят на антильском креольском языке.

 - Но я не сказал, что это единственный возможный признак, - возразил Филибер, - вы француз по признаку языка, а например, жители Гваделупы - французы по признаку религии. Там почти все жители - католики, и они пользуются французской библией. 

 - Это, - добавил Арше, - Лувенская Библия 1550 года, памятник нашей культуры.

 - Как интересно… - Дюги вынул из кармана palmtop, - Лувенская библия… 

 Он пощелкал стилосом по экрану и через полминуты задумчиво произнес.

 - Лувенская французская Римско-католическая Библия. Это полное название. Но вот проблема: Рим не во Франции, а в Италии, а Лувен не во Франции, а в Бельгии.

 - Но, - заметил Арше, - исторически Рим это центр Вселенского Католицизма.

 - Отлично, коллега Пьер, - Дюги изобразил ослепительную улыбку и повернулся к Филиберу, - коллега Клод, сейчас я задам вам длинный содержательный вопрос.  

 - Задавайте, я весь внимание.

 - Вот вопрос. Существует церковь, основанная в Израиле, базирующаяся в Италии, возглавляемая сейчас бразильцем и имеющая главную священную книгу на мертвом латинском языке, переведенную на бельгийский валлонский язык, который, в общем, понятен французу. Это очень интересный пример того, что культурная глобализация началась не в прошлом веке, а гораздо раньше… Но применима ли данная книга для определения принадлежности человека к множеству «граждане Франции»?

 - Э… - Филибер покачал головой и развел руками, - Вы сейчас совершили настолько стремительный экскурс в древнюю историю, что у меня закружилась голова. Но, мне кажется, не надо так глубоко копать историю. Сейчас эта библия – памятник именно французской культуры, как справедливо сказал коллега Пьер.

 - Ну! – Дюги тоже развел руками, - не будем ставить нашего коллегу Пьера в сложное положение! Представим, что я копну историю неглубоко, всего на сто лет...

 - Послушайте… - начал Пьер Арше.

 Гастон Дюги выразительно выпучил глаза, и прижал палец к губам.

 - Тс! Иногда лучше молчать, чем говорить, как учит нас Лао Цзы. Я сделал оговорку: «представим». Представим, а не обсудим, это разница. Я не стремлюсь к спору о роли католицизма в истории Франции. Я атеист, но я отношусь с симпатией к католическим обрядам и праздникам. И мне становится так неуютно, когда эти милые трогательные праздники соприкасаются с политикой. Политика, как известно, грязное дело и очень прилипчивое. Если кто-то объясняет разницу между французом и франко-креолом, и привлекает для этого католицизм, то мне становится неспокойно, вы понимаете?

 - Понимаю, - Арше с готовностью кивнул, - Это действительно сложная тема и…

 - …Очень многогранная, - добавил Филибер, - я понял вашу мысль, коллега Гастон.

 - Да, - подхватил Арше, - Слишком многогранная для Новогоднего вечера.

 - Коллега Гастон показал, - продолжил Филибер, - что блестяще владеет риторикой и философией, но сейчас, по-моему, важнее, что он также блестяще владеет банджо.

 - Вам уже наябедничали? – весело поинтересовался Дюги.

 - Нет, просто прошел слух… Так, вы сыграете?

 - Я могу попробовать, если здесь найдется банджо…

 …