Жаба с кошельком

«Кто же у тебя провода кусать станет?» – засмеялась я.

«А мыши? – на полном серьезе ответил Андрюшка. – Эти дряни везде пролезут. Лучше перебдеть! Знаешь, сколько особняков сгорело из-за грызунов?»

Еще Андрюша категорически запретил делать в ванных комнатах полы с подогревом, мотивируя свое решение все тем же страхом пожара.

«Закоротит – и ку-ку», – заявил он Зайке, которая, приехав на новоселье, спросила: «А почему не хочешь иметь теплый пол?»

«Детей у нас нет, по плитке никто не ползает, а сам я на коврик после ванны становлюсь, – сообщил Андрюшка, – да и не холодно мне».

– Сомнительно, что беда приключилась от электричества, – вырвалось у меня.

– Специалисты разберутся, – начал подталкивать меня к воротам парень, – уезжайте спокойно, книга ваша сгорела, тут так полыхало, ничего не осталось! Может, проводка, а может, от сигареты непотушенной занялось.

Я молча посмотрела на пепелище. Валентина не курила. И потом, что за странная закономерность: только человек даст показания, изобличающие Вику, как на следующий день помирает: Сергей Прокофьев, Нина Супровкина, теперь Валентина.

– Еще хорошо, что только один дом пропал, – продолжал меня подпихивать к выходу милиционер, – вон сушь какая стоит. В пятницу в Карабасове весь поселок накрылся, шашлычок одна компания решила сгоношить, мигом занялось, а тут соседи подсуетились вовремя.

– Какие? – машинально спросила я, открывая калитку.

– А с правой стороны, – ответил милиционер, выталкивая меня на дорогу, – вызвали пожарных.

Я постояла пару мгновений, решительно повернула направо, дошла до глухих ворот, выкрашенных зеленой краской, и позвонила.

– Кто там? – прокряхтел домофон.

– Откройте, пожалуйста, я от соседей, от тех, что сгорели.

Калитка распахнулась. Я вошла в идеально ухоженный двор и очутилась перед скамейкой, на которой сидела девушка лет двадцати, возле нее возился в траве малыш.

– Добрый день, – улыбнулась я, – меня зовут Даша, давно дружу с Литвинскими, вашими соседями, приехала вот, а тут такое! Не знаете, как случилось несчастье?

Девушка тяжело вздохнула:

– Это я пожарных вызвала, так испугалась! Горело, словно там не обычный дом, а бензохранилище! Наверное, до нашего особняка не дошло бы, хотя кто его знает. Я вообще-то не хозяйка, а няня Кирюши, меня Настей звать.

Я села около Насти на скамеечку.

– Вы молодец, такую беду предотвратили, жители поселка должны вам подарок купить.

Настя засмеялась:

– Светлана Константиновна, Кирюшина мама, то же самое сказала, пообещала духи сегодня привезти. Только благодарить следует Кирюшу, а не меня. Он ночью раскапризничался, захныкал…

Настя подошла к ребенку, но тому, очевидно, приснился кошмар, потому что он никак не желал успокаиваться. Няня взяла мальчика на руки, поносила по комнате, потом подошла к окну, отдернула занавеску, хотела сказать: «Смотри, Кирочка, все спят: и птички, и деревья», но не успела, онемела от страха. Над соседним участком занималось зарево.

Сунув мальчика в кровать, Настя опрометью кинулась к телефону.

– И во сколько же это случилось?

Девушка насупилась:

– Часа три пробило, максимум полчетвертого. Вот несчастное место! Вы знаете его историю?

– Какую?

– Ну сначала у хозяина первая жена погибла, потом его самого вторая супруга отравила, тут все об этом только и говорят. Приведешь Кирюшу на детскую площадку, няньки лишь о Литвинских гудят. Как да чего. Народ болтает, будто прежняя хозяйка, когда умирала, потребовала от мужа больше никогда не жениться, он пообещал, да слова не сдержал. Вот и полыхнуло.

– Глупости!

– Но так говорят, – не сдалась Настя, – все как один.

– Марта, жена Андрея Литвинского, умерла в горах, – ответила я, – она погибла в лавине. Андрей в это время находился тут, никаких обещаний Марта с него не брала, ерунда это! Лучше скажите, вы ничего подозрительного не заметили?

– Нет, – пожала плечами Настя.

– Может, кто крался к дому Литвинских с канистрой в руках?

Настя подняла Кирюшу, отряхнула его и сказала:

– Я все время ребенком занята, случайно к окну подошла, да и далеко дома стоят, вы на восемнадцатый участок сходите, к Мартиньяновым, они ближе живут.

Я не поленилась воспользоваться ее советом и сбегала к Мартиньяновым. У тех дома тоже была лишь няня, с жаром ответившая:

– А мы вообще все спали, нас пожарные разбудили, загрохотали, заорали, вот дом и проснулся! Правда, что у них горничная насмерть сгорела? Ой-ой, проклятье-то действует.

Поняв, что от этой бабы тоже не добиться толку, я не поленилась пройти на шестнадцатый участок, но он оказался наглухо заперт и украшен запиской «Почту просьба оставлять у охраны», очевидно, жильцы отправились отдыхать.

Ничего не узнав, я села в «Пежо» и поехала в ОМО-банк, в зал, где занимаются пластиковыми карточками. Довольно просторное помещение было пустым, вернее, в нем отсутствовали клиенты, девушки-клерки сидели на рабочих местах, я оглядела их, блондинка была только одна, хорошенькая девочка возле углового столика. Перед ней табличка «М. Гордеева».

Я пересекла зал, села около прилавка и сказала:

– Здравствуйте, Майя.