Жабы жаждут. Решето джамблей-3

Журналист устроил себе таймаут (делая несколько глотков чая, и продумывая слова), затем дал снова неожиданный ответ:- Запрет дискриминации, это не запрет вовсе. Это отмена ранее введенного свинского запрета на социальную деятельность людей небелой расы, и людей неортодоксальной гендерной ориентации. Запрет ради уменьшения вреда от прошлого запрета, это очень плохая практика. Ведь дальше неизбежно последует запрет ради уменьшения вреда от запрета, введенного для уменьшения вреда от прошлого запрета. Запреты со стороны государства это худший инструмент из всех, что есть в арсенале общества.- А запрет грабежа и убийства? - возразил мистер Ричардс.- Запрет кому? - спросил журналист.- Запрет любому, - моментально ответил миссионер WCED.

Эрик Лафит невесело усмехнулся.- Неужели? Разве государству запрещено устанавливать налоги и объявлять войну?      - Это совсем другое! - возмутился мистер Керлиз.- А вы можете объяснить разницу простой девчонке вроде меня? - встряла Ханка.- Разумеется, я могу, но это займет время, и мы уйдем далеко от темы.- А что, Арно, быстро не объяснить?- К сожалению, быстро не получится.- Ну, значит, разница вовсе не очевидна, - заключила она. Мистер Керлиз оказался в явном затруднении, и поэтому мистер Ричардс переключил внимание на себя.- Давайте не уходить в дебри, и говорить об очевидных вещах. Например, о запрете на загрязнение окружающей среды. Такие запреты нужны, не так ли, Ханка?- Я простая девчонка, - ответила она, - мне бы как-то конкретнее.- Разве вы не сталкивались с загрязнением почвы, воды и воздуха? – удивился он.- Я много с чем сталкивалась. Но я не поняла: что конкретно вы хотите запретить?- Сейчас я о принципе: экологически-опасные технологии должны быть запрещены.- А кто решает, какие технологии экологически-опасные? – спросила полька.   - Ученые, разумеется.- Так, а кто платит этим ученым? – последовал вопрос… 

…Тут Эрик мысленно поаплодировал. Мистер Ричардс и мистер Керлиз растерялись, и утратили контроль над полем. Калибан и Тутти (освободившись от частичного гипноза профессиональных экологических миссионеров) переглянулись, и жестом попросили у официантки бутылку китайской водки.К моменту, когда официантка принесла заказ, два миссионера WCED успели принять решение и перейти к (выражаясь архаичным военным сленгом) «правильной осаде». - Ханка, вы знаете историю Карибского кризиса? – спросил мистер Ричардс.- Так, приблизительно, - сказала она, - а что?- Осенью 1962-го, - произнес он, - СССР и США были на грани термоядерной войны, и только в последний момент удалось достигнуть договора об оружейном ограничении, благодаря которому сейчас живете вы, я и все, кого вы видите вокруг.- Мы дети случая, - цинично отозвалась Ханка, - если бы ваши папа и мама просто не встретились, это вычеркнуло бы вас из жизни также надежно, как атомная война. Мир состоит из последствий секстильонов маловероятных стечений обстоятельств. Нечего обязывать меня тем, будто я жива из-за двух политиканов, которые не нажали красные кнопки на ядерных чемоданчиках, поскольку спасали свои задницы. Не мою задницу.

Эрик снова мысленно поаплодировал Ханке. Миссионеры WCED снова растерялись. В паузе стало слышно, как Тутти шепотом спрашивает Калибана, что такое секстильон. Калибан ответил про единицу и до хера нулей, но сколько до хера, он не помнил. - Ханка, - произнес мистер Ричардс, - вряд ли вам так безразличны десятки миллионов человеческих жертв и тысячи городов, которые были бы стерты с лица земли. Тогда, в прошлом веке, этого удалось избежать, но сегодня мир снова под угрозой.- Кто с кем собрался воевать? – спросила она.- Угрозы не всегда военные, - ответил он - четыре года назад нечто произошло. Новые ядерные и генетические технологии попали в руки ряда случайных людей. Вы знаете, конечно, о террористических инцидентах позапрошлого года.   - Знаю, - подтвердила Ханка, - но, вроде, ведь договорились про мир-дружбу.

Мистер Ричардс утвердительно кивнул, и продолжил:- Террористические инциденты прекратились, но бесконтрольные средства остались у случайных людей. Эти средства применяются без оценки экологических последствий. Лидеры Верхней Ливии, получив дешевую энергию кристадин-фюзоров, творят новые оазисы в пустыне. Возможно, им льстит, что туземцы пустыни смотрят на них, как на могучих богов, сошедших с небес. Но игра в богов никогда не доводила до добра.- По-моему наоборот, - заявила Ханка, - только игра в богов может довести до добра, а экологическая возня доводит только до нищеты. Нам еще в школе пачкали мозги этой чепухой про урезание потребностей ради спасения планеты, а смысл? Все, что можно сделать пашней - распахано, и завалено минеральными удобрениями. Ведь людей все больше, скоро будет девять миллиардов, и всем надо жрать. Какая, на фиг, экология?   - Все можно решить программой Устойчивого развития, - возразил мистер Керлиз.- Что может решить программа, не назвавшая главную проблему: избыток людей?- Это антинаучное мальтузианство! – твердо сказал мистер Ричардс.