Жадина платит дважды

– Пока милиция будет искать этого типа, мы с тобой должны отработать более приличных знакомых Никаловского. Не может быть, чтобы никто из них ничего не знал про таинственного Моню, просто мы плохо спрашивали или не у тех. Еще поговорим с соседями, спросим, не приходил ли кто подозрительный к режиссеру в день его смерти, – сказала я.

На одной лестничной площадке с Никаловским было еще пять квартир. Мы обошли все по очереди, но улов – с гулькин нос. Все видели только многочисленных и быстро меняющихся девиц режиссера. А также Алину, которая, единственная из всех, бывала у режиссера постоянно. Приходили также мать режиссера и его дочь, но они его своими посещениями не баловали.

– А не припомните ли кого-нибудь из мужчин? – спросила я. – Например, вот этого? Конечно, качество фотографии не слишком хорошее, но все-таки попытайтесь.

Но соседи только дружно разводили руками. Без особой веры в успех мы позвонили в последнюю квартиру. Дверь нам открыл кудрявый парнишка лет двенадцати со смышленым личиком и шустрыми озорными глазами.

– Все больше бабы к нему таскались, – со знанием дела сказал он нам. – Оно и понятно, эти дуры думали, что режиссер их к себе в картину возьмет. Только дудки – куда такую кучу? На всех ролей не хватило бы. Некоторых он брал, но не всех, конечно, и не на главную роль, как эти дурочки рассчитывали. Алину вот взял, но она им в последнее время вообще крутила, как хотела. А меня он пригласил, хоть я и не просился вовсе. Я снимался у него аж в двух эпизодах. И денег мне заплатил, я потом неделю в кафе обедал.

– А еще кого-нибудь у него видел? – спросила я.

– А вы откуда будете? – поинтересовался парень.

– Из милиции, – сообщила я ему, помахивая фальшивым удостоверением.

– Ясно, – сказал парень. – Вообще-то, был тут у него на днях один хлюпик. Приезжал на черном «вольвешнике».

– Не этот? – спросила я у парнишки, протягивая распечатку с изображением Метлы.

– Чего-то не знаю, – нерешительно протянул парнишка. – Тут он бритый, а тот был с челкой до носа. И загар явно не северный, с курорта смотался, похоже.

– А про машину что скажешь? – нетерпеливо спросила у парнишки Мариша.

– А вы точно из милиции? – подозрительно спросил парень. – Вообще-то, я в это время во дворе стоял. Бабка затеяла мною перед соседками хвастаться. Так что я должен был смирно столбом возле нее торчать, пока она меня расхваливала. Стою, дома-то она меня все больше ругает.

Но скука смертная. Вот от нечего делать я и стал на машины смотреть. Этот «вольвешник» был классный. Я и номер запомнил. А потом вижу, что в него сел тот парень, который к режиссеру приходил… А квартиру вы обыскивать будете?

– Нет, а что? – на всякий случай спросила я.

– Так жена и дочка сейчас отдыхают. И бабка ихняя, что с моей дружит, тоже. А если у вас нет ключей, так я могу дать. У моей бабки ключи от квартиры режиссера есть. Она у него уборку делала. Так вам нужны ключи?

Разинув рот и не веря в такую немыслимую удачу, мы дружно кивнули. И мальчишка убежал к себе. Вернулся он почти мгновенно, должно быть, ключи висели возле дверей.

– Берите!

Мы осторожно открыли дверь. Тихо и чисто. Должно быть, сотрудники милиции отличались редкой аккуратностью, или же соседка уже снова навела тут порядок.

– Зачем мы сюда приперлись? – шепнула мне Мариша. – Все, что было можно, милиция из этой квартиры извлекла.

Я была такого же мнения. Но на всякий случай мы прошлись по квартире, и тут нам на глаза попался телефон с новейшей моделью автоответчика, который, я знала, всегда делает дубли с записи разговора. Мы нажали на кнопку прослушивания, и мороз пробежал у меня по коже. Голос, приглашавший режиссера в восемь вечера на ярмарку, был чертовски знакомый. И слышала я его совсем недавно и, точно, где-то на ярмарке.

Не найдя, кроме пленки, больше ничего интересного, мы вышли из квартиры. Мальчишка-сосед запер за нами дверь и выжидательно уставился на нас.

– Говори номер черного «Вольво», – потребовала я.

Получив от глазастого парнишки и это, мы с Маришей помчались к ближайшему автомату, откуда позвонили одному нашему знакомому, занимающемуся не вполне легальным бизнесом. Мишка включил свой компьютер, и через пять минут мы уже знали фамилию и адрес владельца черного «Вольво». Им оказался Карачаев Николай Владимирович. За неимением других зацепок мы поехали к нему.

Жил он у черта на куличках. В Красном Селе по Петергофскому шоссе, почти у самого залива. Слава богу, Маришин «Опель» ездил отлично и доставил нас к малюсенькому домику, безжалостно прижатому огромным недостроенным доминой в три этажа, сложенным из белого кирпича.

Строительство тут шло вовсю. Возле дома стоял старенький «Москвич», а из гаража выглядывала морда черного «вольвешника».

– Знакомая картина, – сказала Мариша. – Рост благосостояния граждан, с которыми мы сталкиваемся в последнее время, неуклонно растет. Отрадно видеть.

Хозяин в это время мотался по участку и азартно ругался с рабочими. Мат висел такой густой, что сразу стало ясно: хозяин, несмотря на молодые годы, сидел много и часто.