Жак де Моле. Великий магистр ордена тамплиеров

Более или менее надуманные слухи, ходившие в то время, приписывали тамплиерам обычаи подозрительные и аморальные: отрицание Христа, плевки на крест, непристойные поцелуи, содомию, секретность капитулов, отсутствие духа милосердия и т.д. Только когда начнется судебный процесс, обвинения, уже упомянутые в приказе короля об аресте, будут ясно сформулированы: так, булла «Рааепз гттепсогсНат» от 12 августа 1308 г. включает два списка — один из 87 или 88 обвинений против отдельных лиц, другой из 127 обвинений против ордена.[513] Отметим, что в этих списках содержатся как традиционные статьи обвинения: проблема милостыни и милосердия, секретность капитулов, богатства, надменность и т.д., — так и новые, гораздо более тяжкие, поскольку имеют отношение к вере: отречение, плевок на крест, отсутствие освящения во время мессы — или к поведению: непристойные поцелуи, содомия, идолопоклонство.

Но — на миг вернусь к показанию Понсара де Жизи, процитированному ранее, — следователи особо сосредоточатся на ритуале вступления в орден, и не будет ни одного допросного протокола, где бы не было вопроса об этом, в основном в самом начале, сразу после требования назвать себя. Показание Понсара де Жизи, которое, пусть даже оно несомненно неточно в деталях, остается правдоподобным, явно показывает: когда затрагивалась эта тема, тамплиеры смущались и чувствовали себя неловко. Так что обвинители со спокойной совестью могли тщательно расспрашивать об этом вступительном ритуале. Этот прием применят, в частности, и к Жаку де Моле.

В ходе 1306-1307 гг., когда как король, так и папа укрепляются во мнении принять какое-либо решение по поводу Храма, позиция и поступки Жака де Моле, находящегося во Франции, явно будут иметь особое значение. Его отношения с королем, с папой, с тамплиерами королевства окажут влияние на ход событий, хоть и не определяющее.

Жак де Моле и Филипп Красивый

В 1292 г. король Франции, даже если бы хотел, не мог повлиять на процедуру, которая привела к избранию Жака де Моле.[514] Последний несомненно имел возможность встретиться с королем во время первой поездки, особенно когда приезжал в Париж, чтобы председательствовать на капитулах ордена, но никаких доказательств подобных встреч у нас нет. Таким образом, вообразить можно что угодно, но лучше я воздержусь от этого! Незаметно, чтобы в то время были поводы для конфликта между королем и орденом Храма, между королем и великим магистром, кроме как по двум пунктам:

• напряженные отношения между Францией и Арагоном из-за Сицилии. Но эта ситуация утрачивала остроту, потому что король Арагона Хайме II и король Сицилии (фактически только Южной Италии) Карл II Анжуйский вскоре должны были сблизиться и в конечном счете в 1298 г. подписать союз (против Федерико Сицилийского, брата Хайме II!);[515] в 1302 г. мир в Кальтабеллоте положит конец конфликту;

• вопрос (который я рассмотрю позже) объединения орденов, к которому призвал папа Николай IV в 1291 году. Исходя из того, что известно о позиции Жака де Моле, резко не принимавшего этой идеи, можно полагать: если король затронул этот вопрос, между ними возникло разногласие. Но в 1295-1296 гг. французский король еще не занял на этот счет четкой позиции; во всяком случае, в понтификат Бонифация VIII на повестке дня этот вопрос не стоял.

Однако к 1300 г. назрел повод для серьезного конфликта между орденом Храма и королем. Он был следствием конфронтации между королем Франции и папой Бонифацием VIII.[516] Этот конфликт все более обострялся и наконец привел к уже упомянутому событию — «покушению в Ананьи» 7 сентября 1303 г.: противники Бонифация VIII, два кардинала Колонна, к которым присоединился Гильом де Ногаре, захватили папу в плен в его дворце в Ананьи и стали ему угрожать. Задача Гильома де Ногаре состояла в том, чтобы заставить верховного понтифика предстать перед собором — который хотел созвать король Франции — и ответить за разные преступления, в том числе за ересь. Возмущение населения Ананьи вынудило агрессоров отпустить добычу, но в следующем месяце папа умер. Естественно, французский король и его советники организовали во Франции активную пропагандистскую кампанию, чтобы очернить папу и укрепить свою позицию. В 1302 г. в Париже было созвано собрание сословий (зачаток Генеральных штатов). Монашеские ордены, епископы, духовенство в целом должны были выбирать между верностью главе церкви и верностью королю. Аббат Сито, Иоанн Понтуазский, сохранил верность папе; он стал исключением, и за это его ненадолго заключили под стражу.[517]

Орден Храма занял двойственную позицию. Похоже, великий магистр и руководство ордена на Кипре никак себя не проявили. Известно, что Жак де Моле поддерживал с Бонифацием VIII хорошие отношения, и в 1302 г. еще не отказались от стратегии союза с монголами — Храм нуждался в папе.