Жаклин

Пол Матиас, французский журналист, пишущий в «Пари матч» и являющийся хорошим знакомым Джекки, вспоминает: «Бывает, она звонит мне или кому-то еще и договаривается о встрече. При этом она сама нежность и очарование, но потом вдруг исчезает и может не встречаться с вами в течение года. Она не то чтобы капризна, но может обидеть человека, а потом начинает его утешать. Она все время ведет борьбу сама с собой».

Жаклин часто предавалась меланхолии. Муж однажды нарисовал вот такую схему, представляющую картину их отношений.

Джон Кеннеди обозначил себя в виде прямой линии и дал понять, что его уравновешенный темперамент является тем фундаментом, который сдерживает частую смену настроений, свойственную его жене. Джекки полностью согласилась с супругом.

«Он как скала, — сказала она, — и я прячусь за ним в трудные минуты. Он так добр. Вам это скажет любой, кто работает вместе с ним. Джек никогда не хандрит и не бывает раздражителен».

Однажды Кеннеди попросили одним словом охарактеризовать свою жену. Он задумался на минуту, затем улыбнулся и сказал: «Фея». Так этот прожженный политик из Бостона видел свою эфемерную жену.

Склонность Джекки к меланхолии становилась явной всякому, кто знал ее продолжительное время. Производя внешне впечатление спокойного и сдержанного человека, она имела привычку грызть ногти. Она никогда не носила с собой пилочку для ногтей, чтобы не привлекать внимание к своим рукам. Норман Мейлер характеризует ее как даму с тонкой и обостренной нервной системой. Он добавляет: «В ней чувствовалась некая отчужденность или отстраненность, как говорят об этом психологи. Романисты же называют таких людей задумчивыми и мечтательными… В ней чувствовалось некое безумие, являющееся предвестием будущей трагедии».

«Она несчастлива, — говорил Морис Матиас. — Она такая сложная, сумасбродная. Иногда ей просто не удается контролировать себя».

Та раздвоенность, которая была свойственна ей в детстве, привела к серьезным проблемам в зрелом возрасте. После брака она стала испытывать на себе страшное давление, ее толкало то в одну, то в другую сторону. Унижения, испытываемые ею по поводу измен мужа, привели к неврозам. Она не любила своих золовок, которые вечно пели гимны семье и ее финансовому благополучию. Она чувствовала свое превосходство над ними, но и находилась в зависимости от них.

«Джекки не ладила с Розой, а Розе не нравилась Джекки, — утверждает сенатор Джордж Смазерс, — а сестры Джека просто тяготили его жену. Боже, эти женщины только и говорили что о своем богатстве, о том влиянии, каким пользовался Джо Кеннеди, и какой властью обладала семья. Такими разговорами они любого могли бы свести с ума. Все они были такими, кроме Пэт, которая более походила на женщину, чем остальные. Я думаю, что они, в конце концов, достали Джекки».

То напряжение, которое испытывала Жаклин, живя с мужем-политиком, делающим карьеру, и требования, возлагаемые на нее семьей, мучали ее. Ее депрессивные состояния и неврозы участились, что привело ее в частную психиатрическую клинику в Карлайле, штат Массачусетс, где практиковалась шоковая электротерапия.

Шоковая терапия впервые была применена в США в 1939 году и без вреда использовалась при лечении беременных женщин, стариков в возрасте восьмидесяти — девяноста лет и даже людей, перенесших операции на сердце. Точно неизвестно, какой характер носит эта терапия. Опыты на животных показывают, что конвульсии способствуют изменениям в деятельности мозга, успокаивая и расслабляя. Согласно одной теории подобное лечение восстанавливает химический баланс в нервной системе душевнобольных людей. Другая теория утверждает, что электрошок прекращает ненормальные процессы, вызывающие депрессивные состояния и способствует тому, что поведение человека становится более ровным. Все это происходит при условии, что депрессия, от которой страдает больной, вызвана внешними раздражителями, а не является следствием изменения характера страдающего от этого недуга человека. Некоторые психоаналитики, верящие в то, что психические заболевания коренятся в глубинах подсознания пациента, выступают против шокотерапии, так как из-за нее лечение психоанализом становится невозможным. Джекки уже было далеко за сорок, когда она, живя в Нью-Йорке, начала посещать психоаналитика. По прошествии многих лет с той поры, когда ее лечили электрошоком, она стала пять раз в неделю проводить около часа у психиатра.

Приблизительно в то же время, когда она проходила курс лечения в психиатрической клинике, молодой адвокат из Сент-Луиса по имени Томас Иглтон лег в клинику Майо в Рочестере, штат Миннесота, где его лечили шоком.

«В те времена так лечили людей, страдающих от депрессий и нервного истощения», — рассказывает он. Иглтон также никому не говорил в то время, что лечится электрошоком. Только много лет спустя, когда он стал сенатором и был назначен Джорджем Макговерном на пост вице-президента от демократической партии, эти сведения стали достоянием общественности.