Жаклин

Кеннеди все же интересовала одежда его жены. Он настаивал на том, чтобы она никогда не носила платья коричневого цвета или платья в цветочках. Ему это не нравилось. Она также избегала носить одежду бирюзового цвета, считая, что он придает ее лицу болезненно-желтоватый оттенок. Однажды она показала ему коллекцию одежды, присланную Олегом Кассини. «Джекки, — сказал президент. — Тебе следует отослать эту одежду назад. В ней ты похожа на цыганку». Одежда была отправлена назад.

Уважая мнение своего мужа о том, что она должна поддержать производителей женских шляпок, Джекки начала носить шляпы. Однажды, когда из Нью-Йорка прилетел Кеннет, чтобы сделать Джекки прическу, президент вошел в комнату, где парикмахер занимался своим делом. Увидя замысловатую прическу, которую он придумал для первой леди, президент открыл рот от изумления. «Боже мой, — обратился он к парикмахеру. — Неужели вы хотите погубить меня как политика?» Кеннету потребовалось полчаса на то, чтобы изменить прическу. Наконец, президент был удовлетворен.

Джек Кеннеди никогда не был нежным мужем и держался с Джекки отчужденно как в интимной обстановке, так и на людях.

«Только после рождения Каролины он стал проявлять некоторые признаки нежности», — вспоминает Бетти Болдинг. Джек любил подтрунивать над Джекки, дурачиться и баловаться с маленьким Джоном. Джекки тоже с любовью относилась к детям, не обращая внимания на их капризы и разрешая им делать все, что они хотели. Когда куратор Белого дома, Лоррейн Пайерс, шлепнула Каролину за то, что та стала играть с какой-то хрупкой антикварной вещью, Джекки наказала ее и, как только путеводитель по Белому дому был закончен, куратор была уволена. Она с любовью и теплом относилась к своим детям, но так и не смогла найти понимания со своим мужем.

«Они так редко демонстрируют эмоции, разве что смеются вместе, — говорит Бен Брэдли. — Они очень отчуждены друг от друга и ведут себя крайне независимо».

«Джекки проявляла к мужу внимание единственным доступным ей способом, — говорит одна подруга. — Она создала для него семейный очаг в Белом доме и развлекала его, устраивая вечеринки для близких друзей».

«Я хочу, чтобы мой муж мог покидать свой кабинет хотя бы на несколько часов, — говорила Джекки главному дворецкому. — Я хочу, чтобы его окружали незаурядные люди, которые интересовали бы его и отвлекали от политики!»

Во время кризиса в заливе Свиней в апреле 1961 года — в это время Кеннеди совершил самую большую ошибку за все годы своего президентства — Джекки отчаянно пыталась отвлечь его от событий, связанных с неудачной попыткой захватить Кубу. Надеясь провести приятный вечер, во время которого не будет упоминаться неудача, связанная с попыткой свергнуть Фиделя Кастро, она пригласила Пола и Аниту Фей, Бобби и Этель Кеннеди на скромный ужин. Когда подали первое блюдо, мужчины начали говорить о катастрофе, во время которой 1200 кубинских эмигрантов — противников режима Кастро — при помощи ЦРУ пытались захватить побережье Кубы. Джекки пыталась перевести разговор на более веселую тему, но генеральный прокурор и секретарь военно-морского ведомства все задавали и задавали президенту вопросы о 87 кубинцах, погибших во время вторжения, и о пленных, за которых требовали выкуп.

«Больше я никогда не приму рекомендации Верховного командования, не проверив предварительно все сведения», — клялся Кеннеди, жалуясь с горечью в голосе на ложную информацию, которую он получил.

Защищая позицию мужа относительно того, что он отказался от использования авиации в качестве прикрытия, Джекки заметила довольно легкомысленно, что этот чертов Кертес Ламей, командующий военно-воздушными силами, разбомбил бы все подряд, если только ему позволили бы.

В течение вечера президент становился все более серьезным и задумчивым. Вскоре в комнате наступила тишина. После ужина Джекки обратилась к Полу Фею: «Ты знаешь, я надеялась, что у нас будет приятный ужин, но Джек только и говорил про сражение в заливе Свиней».

Джекки очень заботилась о своем свекре, который в семьдесят три года перенес инфаркт в первый год пребывания Кеннеди в Белом доме и остался парализованным до конца своих дней. Хотя старик был прикован к креслу на колесах и не мог говорить, произнося только нечленораздельные фразы, Джекки настояла на том, чтобы его включили в список гостей, приглашенных в Белый дом на обед в честь президента. Она постоянно вытирала рот свекру, не прекращая при этом разговаривать. Она добродушно подтрунивала над ним и болтала о разной ерунде. Она напомнила ему о том, как он заставил сына жениться на ней. В течение ее брака посол был единственным человеком в семье, кто поддерживал ее. Джекки осталась преданной ему до конца его дней.