Жаль, не добили

– Черт меня подери, как там красиво, – прохрипел Газарян за спиной капитана. – Гадом буду, командир, закончится война, обязательно приеду сюда отдыхать. Откажешься компанию составить – без тебя отправлюсь, так и знай. Возьму с собой симпатичную барышню, разобьем с ней палатку, винишко крымское откроем.

– За чем же дело стало, Арсен? – спросил Алексей. – Война давно закончилась, хватай палатку, барышню, и вперед.

– Серьезно? Война закончилась? – фальшиво удивился товарищ. – Я буду жаловаться, мне забыли об этом сообщить.

Тальник разредился, впереди маячил пацан, яростно гримасничал и жестикулировал. Ложись, дескать. Что вы тут торчите, как телеграфные столбы?

Оперативники попали в разрыв между лесными массивами. Озеро осталось слева. Глубокий овраг тянулся на юг и упирался в массивную мрачноватую скалу, на вершине которой помахивала крыльями большая черная птица, смутно напоминающая растоптанный символ Третьего рейха.

– Ложитесь, – проурчал пацан. – Прижмитесь к земле. Если он скоро не появится, то я не виноват.

Оперативники лежали, нетерпеливо ерзали и со злостью поглядывали на мальца, который, похоже, решил с ними поиграть. Тот и сам волновался. Выражение его лица менялось каждую секунду.

Вдруг неподалеку посыпались камни. Люди напряглись, застыли. Показалась жилистая рука. Мужчина подтянулся, выбрался из оврага, стал отряхиваться. Он все это время действительно шел по дну балки, которая тянулась от села. Какой-то маленький, поджарый, со сморщенным лицом. Такой под деревом присядет, с кустом сольется, и не заметишь. Мужчина выпрямился, посмотрел по сторонам, пришел к выводу, что дальше можно не таиться, сунул руку в карман и, посвистывая, двинул в лес.

– Это он, – с торжеством прошипел Якимка. – Я же говорил. Лежите, дяденьки, не дергайтесь, пусть уйдет подальше. Теперь не потеряем.

«Это он, это он, ленинградский почтальон, – стучало в голове капитана. – Лишь бы не упустить!»

– Якимка, ты молодец, – пробормотал он. – Представим тебя к награде.

– Представляй, дяденька, – заявил мальчишка. – Я с твоей медалью по селу пройдусь, все бандиты от зависти рухнут. А потом порубят меня на мелкие кусочки вместе с наградой.

Газарян, лежащий рядом, давился хохотом. Вот уж действительно, это наказание или поощрение?

– Все, пошли, – сказал пацан. – Я – первый, вы за мной, да только не топайте.

Снова мелькали деревья, горячий пот струился между лопатками капитана. Спина мальчишки мелькала перед глазами. Тот двигался заячьими прыжками, приземляясь именно туда, куда следует.

«А ведь это тропа, – подумал Алексей, вглядываясь под ноги. – Плохо утоптанная, но все же. Наверное, здесь ходит один только связник, больше никто».

Тайник находился под небольшой травянистой горкой, за крупным валуном. Субъект по имени Харитон забрался на коленях в траву, что-то сунул в углубление под камнем, начал подниматься с чувством выполненного долга.

В этот миг на него с горы и прыгнул Тамбовцев. Оба не устояли, покатились с горки. Связник отбивался всеми конечностями, бодался лбом, в итоге отцепился, засеменил на корточках в кустарник.

Подлетел Алексей, пнул его в живот. Связник покатился поленом, заорал, но не хотел мириться с неудачей. Он вскочил, завертелся, махал кулаками во все стороны, брызгал слюной. Греков перекрыл ему дорогу к кустам. Газарян передернул затвор.

Харитон завыл от отчаяния. Ей-богу, прихвати он оружие, не задумываясь, покончил бы с собой! Что за мода у них такая – накладывать на себя руки?

Алексей метнулся, уходя от кулака, ударил пятой по голени. Связник шмякнулся тощим задом, взвыл от разламывающей боли. Капитан обхватил ногами петушиное горлышко и начал сжимать удавку. Харитон стал красным как рак, затрясся.

Подошли остальные, стали задумчиво смотреть. Связник хрипел, его глаза вращались.

– Хочет что-то сказать, – задумчиво проговорил Газарян.

– Но не может, – продолжил Греков. – Потому что ваша нога, товарищ капитан, у него поперек горла.

Все, хватит. Он выпустил противника, вскочил на ноги. Тот ползал по траве, надрывно кашлял, из горла что-то текло, вроде бы не красное.

Алексей повертел головой. Яким пропал и правильно сделал. Пацан не идиот, лучше не поминать при связнике его имени. Остальные тоже поняли, переглянулись со смыслом.

Капитан схватил связника за шиворот, перевернул и снова бросил на землю.

– Вы кто? Что я вам сделал? – простонал Харитон.

– Капут тебе, – без обиняков высказался Алексей. – Тебя взяли с поличным на месте преступления. Так что не юли, а признавайся. Хочешь в героя поиграть – расстреляем. Причем не здесь, а в селе, на виду у всех. После этого слух запустим, что перед казнью ты слил нам все, что знал. Но это не возвысило тебя в глазах Советской власти. Так что памятник тебе подельники не поставят.

– Можно не расстреливать, – предложил Газарян. – На урановые рудники сослать. Поработает на славу, через месяц сам загнется, когда кишки изо рта полезут.

– Да, варианты есть, – согласился Алексей. – И ни один из них не работает на господина Лымаря.