Жалостью к врагам не страдаем

– Хорошо! Это можно организовать. Как ты смотришь на то, чтобы твои интересы представляла госпожа Людмила Сергеевна Ворон? Помощник и любовница некоего господина Дроновского? У нее нет юридического образования, но я готов закрыть на это глаза.

Горбушин вздрогнул:

– Какая Ворон? Какой Дроновский? Ты чего лепишь, начальник?

– Слова подбирай, урод! А то я быстро заставлю тебя уважать власть. Значит, не знаешь ни Людмилу Сергеевну, ни Константина Аркадьевича?

– Не знаю!

– А чего так напрягся?

– Я не напрягся. Я хочу, чтобы вы оставили меня в покое!

– Желание объяснимое, но… невыполнимое, к твоему величайшему сожалению.

Чернышев достал из кармана кассету. Показал ее главарю местной банды:

– Здесь, Горбун, твои разговоры и с сыном хозяина дома, и с твоими корешами Кисловым и Кубаревым! Припоминаешь вечерний разговор у тачки в деревне?

– Нет!

– Вспомнишь, когда прослушаешь пленку. Но тогда уже пойдешь под полную раскрутку, и начальник РОВД Андреев тебе не поможет. Хотя… можно и по-другому поступить. Задержать Кислого, Кубарева и Семенчука, а тебя отпустить. Ты же действительно вроде как бы ни при чем. Дома пытались поджечь они, ты сидел в машине. Подельникам объяснить, что ты сдал их. А копии протоколов и записи кассеты передать госпоже Ворон. Надежный канал найдем. Отец поможет. В итоге получится, что ты сдал всех. И подельников, и боссов. Как считаешь, Ворон простит предательство? Я думаю, что нет! Не такая она баба! А следовательно, жить тебе останется недолго. Кореша пойдут на зону, а ты…

Горбушин воскликнул:

– Вы не сделаете этого!

На этот раз изумление изобразил Чернышев.

– Почему? Ну на кой черт мне возиться с тобой? Закрыть дело и подельников хватает. Ты в принципе не нужен. С тобой пусть Ворон разбирается. Да, так мы и поступим. Так что давай, сниму наручники – и проваливай ты на все четыре стороны.

– Я никуда не пойду!

– Что так?

– Пусть уж лучше менты прессуют, чем Ворон!

– Значит, ты готов во всем чистосердечно признаться?

– Один вопрос, начальник, можно?

– Давай!

– Дроновского и Ворон закроют?

– Ну, это зависит от того, какие против них у правоохранительных органов будут улики.

– Весомые улики! Такие, что на нары определить можно легко!

– Наконец-то ты врубил мозги. Правильно мыслишь, Горбун. Если посадят Дроновского и Ворон, то и ты отсидишь свой срок спокойно. А вот если сядешь ты, а боссы останутся на свободе или, что еще хуже, вы все останетесь на свободе, а на зону отправятся «шестерки», то тогда тебе хана. По-любому хана! Значит, предоставишь улики?

– А куда деваться? Но при условии, что дело не развалят сверху.

– Не развалят. Это я тебе гарантирую!

– Тогда вызывай наряд.

– Не так быстро! Сначала надо собрать в кучу всю твою банду. Поговоришь с подельниками. Убедишь сотрудничать со следствием.

– А как насчет СИЗО? У Ворон крепкие связи в ментовке.

– Твоя безопасность – моя проблема. И я ее решу. Этого достаточно?

– Выбирать не приходится!

– Не бойся, до суда боссы не достанут ни тебя, ни твоих корешей, а после им станет не до вас. Все! Разговор закончен, едем в деревню!

Чернышев завел двигатель, включил передачу и, выведя внедорожник с поляны, направил его к просеке, к грунтовке, ведущей в Ухарево.

Андрей дождался, когда офицеры милиции доставили задержанных бандитов. Приказал усадить их рядом друг с другом. Сам же обошел дом, поднялся на крыльцо, постучал в дверь. Тут же раздался голос брата из сеней:

– Кто?

– Свои, Саня, открывай!

Дверь открылась, Дементьев прошел в комнату, где в темноте за столом сидела семья родственников. Лишь тетя Шура лежала на вынесенной из спальни кровати. Андрей включил свет. Хозяева дома зажмурили глаза.

Андрей повернулся к брату.

– Я что говорил, Саня? Следить за подходом к дому с улицы. Чтобы бандиты не могли заблокировать дверь. Так?

– Ну да, я и следил постоянно. Вот и жена и батя подтвердят!

– Так почему не заметил, как я подошел к дому?

– Заметил, но в темноте не узнал, поэтому и спросил – кто.

Василий Наумович сказал:

– Да следил он, Андрей, следил, от окна не отходил. А что, бандюки не появились?

Вера воскликнула:

– О чем вы спрашиваете, отец? Да от Андрея бензином несет, как от заправки.

– Значит?..

– Значит, Василий Наумович, – сказал Дементьев, – что операция по предотвращению поджога домов успешно завершена.

– Как это? Мы ничего не слышали.

– А вы и не должны были ничего слышать. А вот скоро не только услышите, но и увидите тех, кто терроризировал вас. Они сейчас во дворе. Подъедет их джип, выведем несостоявшихся поджигателей на улицу. Вам же придется выступить в качестве понятых.

Василий Наумович произнес:

– Так это всегда пожалуйста, а как вы взяли их? Без шума, выстрелов?

– Взяли так, как и должны были взять. Мы, дядь Вась, все же профессионалы. И если я обещал снять проблему, то иначе быть не могло.

– Здорово! – сказал Александр. – Да я всегда говорил, что Андрюха крутой! Ордена так просто не дают…

Дементьев улыбнулся.

– А чего ж тогда боялся?

– Кто? Ты же слышал, как я с Горбуном говорил?