Жалостью к врагам не страдаем

– Знаю. А посему обеспечь-ка мне связь с шейхом.

– Прямо сейчас?

– Немедленно, Ахмаддин! Свяжись с секретарем Аль Гальята, передай, что я буду звонить шейху… – Абадзе взглянул на часы. – Буду звонить шейху в 11.00. Попроси, чтобы Аль Гальят в это время находился у себя в мраморном кабинете!

– Слушаюсь, господин.

– Ступай! По результатам разговора с секретарем шейха сразу доложи мне.

– Я все понял.

Поклонившись, старший помощник полевого командира талибов Амира Ахадрада покинул кабинет хозяина. Вернулся через полчаса.

– Саиб! Аль Гальят будет ждать вашего звонка ровно в 11.00.

– Ну, вот это совсем другое дело! Проверь мою станцию, чтобы сбоя во время эфира не было.

– Слушаюсь.

Помощник забрал кейс и вновь вышел из кабинета. Абадзе откинулся на спинку кресла, обдумывая предстоящий разговор с арабским шейхом.

Глава 10

Подмосковье, 14 октября, четверг

«Ту-134» МЧС России приземлился на подмосковном военном аэродроме в 19.50, остановившись у дальнего ангара. К нему подали трап, подъехали два автомобиля – «Мерседес» и пассажирская «Газель». По трапу первым спустился генерал-майор Потапов, за ним бойцы группы специального назначения Главного управления по борьбе с терроризмом «Мираж». Прибывших с боевого выхода офицеров встречал начальник Управления, генерал-лейтенант Феофанов. Он пожал каждому бойцу руку, поблагодарил за службу. Соловьеву отдал распоряжение посадить личный состав в «Газель» и следовать в закрытый военный городок размещения офицеров и членов их семей, объявив выходные до понедельника, 18-го числа. Потапова же пригласил в служебный «Мерседес».

– Тебе, Владимир Дмитриевич, к сожалению, отдых предоставить не могу. Мы здесь практически завершили разработку плана боевой операции в Афганистане, которой присвоено кодовое название «Охота». Остается доработать некоторые вопросы, и твое участие в этом необходимо.

Потапов ответил:

– Ну, раз необходимо, значит, работаем. Сейчас поедем в Резиденцию?

– Да, туда к 20.30 я вызвал Крымова с Тимохиным. Должен подъехать и старший офицер Службы внешней разведки. Их агент, что работает в отряде Абадзе, передается нам.

– Что за агент?

– Пройдем в машину? По пути и поговорим.

– Да, конечно!

Как только служебная машина вышла за пределы территории аэродрома, Потапов повторил вопрос:

– Так что это за агент?

– Некто Шакур Акрани, кодовое имя Пуштун. Он учился у нас в Союзе в военном училище, тогда и был завербован КГБ. Первым главным управлением. Вернувшись в Афганистан, некоторое время служил в правительственных войсках. Затем, по заданию советской разведки, переметнулся к духам. Прошел курс подготовки к ведению диверсионной деятельности в Пакистане, в одном из лагерей недалеко от Пешавара. Вернулся в Афганистан командиром спецгруппы, главной задачей которой являлась диверсионная деятельность против наших войск. Зарекомендовал себя – у душманов, естественно, – как отличный специалист, бесстрашный воин. После вывода советских войск ушел в Пакистан, где активно включился в подготовку боевых отрядов набиравшего силу движения «Талибан». Наша разведка рассчитывала, что со временем Акрани займет один из руководящих постов у талибов, но этого не произошло. Во время боев с войсками Масуда подразделение, которым командовал Акрани, неожиданно перешло на сторону Северного альянса, а сам агент вернулся в Кабул. Безнаказанно такие дела не проходят, но Акрани не казнили; его разжаловали и отправили в отряд Джумы.

– Того самого, что сейчас подчинен Абадзе?

– Да.

– Интересно, как грузину удалось стать авторитетным полевым командиром?

– Это долгая и неинтересная для нас история, Владимир Дмитриевич. Главное, что Абадзе им стал. И сейчас он, как известно, правоверный мусульманин, Амир Ахадрад.

Прикурив сигарету, Феофанов продолжил:

– Акрани недолго оставался рядовым бойцом. Сначала его приблизил к себе Джума, ну, а затем и Абадзе. Сейчас Акрани является заместителем Джумы, выполняет поручения и Абадзе. Также Акрани отслеживает все то, что происходит в стане полевого командира Хизаята Тургая, врага и Абадзе, и Джумы. Последний, кстати, объявил Хизаяту кровную месть. Неофициально.

Потапов спросил:

– Что явилось причиной этого?

Феофанов объяснил:

– Сестра Джумы была женой Хизаята. Уж что там произошло в их отношениях, но полевой командир до смерти забил свою супругу, представив ее смерть несчастным случаем. Джума узнал правду и обещал отомстить за гибель сестры. Официально выступить против Хизаята он не мог: во-первых, сестра являлась женой полевого командира, во-вторых, руководство талибов не допустило бы междоусобицу в своих рядах. Но Джума от своего намерения отказываться не собирается.

Потапов проговорил:

– Как же все-таки у них запутаны родственные отношения!

– Согласен. Но каждый народ живет по своим обычаям.

– Это точно! У нас на Кавказе тоже все перемешалось к чертовой матери. Князья объявились, власть покупают, гаремы развели. Вернулись на пару столетий назад. Вот цена бездарной политики некоторых деятелей.