Жан Баруа

Крестэй (сумрачно). Да, настало время, чтобы общество узнало о наших убеждениях!

Никто не улыбается.

Баруа. Однако, едва мы пытаемся заговорить, рассказать людям о наших усилиях, мы, словно беспомощные новички, наталкиваемся на множество сплоченных, замкнутых групп, на целое сообщество чиновников от литературы, которые монополизировали право мыслить и писать, узурпировали все средства гласности и пользуются ими в своих интересах! Разве не так?

Зежер. Остается единственное средство - создать собственный печатный орган.

Арбару. Это вопрос разумной экономии: нужно распространять наши идеи, не теряя времени на хлопоты.

Баруа. ...которые оказываются напрасными...

Крестэй. ...и на общение с фальшивыми друзьями, что еще унизительнее!

Баруа (медленно). Нам не по двадцать лет, нам уже за тридцать. И это очень важно. Страстность, с которой мы стараемся консолидировать наши усилия, чтобы затем провозгласить и отстаивать свои идеи, - не свидетельство избытка юных сил, которые ищут выхода, это - настоящий огонь, истинная сущность нашего миропонимания, выработанного окончательно и бесповоротно.

Всеобщее одобрение.

Крестэй (с широким жестом). А какая это, должно быть, великолепная встряска, когда ты знаешь, что тебя читают, следят за твоими мыслями, обсуждают их!

Зежер (по привычке подводя итог). Пора действовать!

Арбару (с тонкой усмешкой). Только осуществить все это не так-то просто...

Баруа (принимая вызов). Нет. Осуществить наш замысел вполне возможно. (Молчание.) У нас есть деньги...

Зежер (мягким и ясным голосом). Они есть у тебя...

Баруа. У нас есть деньги, правда немного, однако думаю, что их хватит благодаря бескорыстной помощи нашего друга Ролля.

Ролль пытается что-то возразить.

... или, если он предпочитает, благодаря бескорыстной помощи "Общества печатников-коллективистов", которое он возглавляет. К тому же, сотрудничество в журнале оплачивался не будет. Стало быть, нам предстоят затраты главным образом на материалы и на рабочую силу. Так что мы сможем свести концы с концами и просуществовать, пока не обеспечим себе место под солнцем Впоследствии его придется защищать; но к тому времени мы будем лучше вооружены для борьбы.

Зежер. Итак, мы должны с самого начала, еще в этом году, сделать все, на что способны.

Баруа. Совершенно верно. Разница характеров, несмотря на общие нам всем убеждения...

Звонят. Он встает.

... обеспечит разносторонность, необходимую для нашего журнала

Выходит.

Зежер (сухо, как бы вынося приговор). Мы должны победить!

Крестэй (с энтузиазмом). Успех зависит от нашего вдохновения, от нашей веры!..

Арбару. Скажи лучше, от нашей настойчивости.

Зежер (упрямо покачав головой). Вера всегда творила лишь мнимые чудеса. А вот упорная, непреклонная поля и в самом деле способна сотворить чудо.

Наконец появляется Порталь, подталкиваемый Баруа; в зубах у Порталя сигара, он добродушно улыбается.

Порталь. Вот и я... (Пожимает всем руки.) Уже начали? Быть не может! Вы что ж, обедаете в шесть, в Латинском квартале, как у Бальзака?..

Пьер Порталь - эльзасец, светловолосый, толстощекий; у него голубые фаянсовые глаза, глаза славного малого Шелковистая бахрома усов цвета серебра, с которого сошла позолота, не может скрыть мальчишеской улыбки.

Любимец женщин: лицо румяное, слегка помятое; взгляд пылкий, настойчивый, временами в нем вспыхивает затаенная чувственность.

В его походке, жестах, голосе, шутках ощущается некоторая тяжеловесность.

Убежденный сторонник умеренных взглядов, основанных на здравом смысле и верном понимании прав и обязанностей человека.

Секретарь Фоке-Талона во Дворце правосудия, честного и деятельного адвоката и политика, дважды занимавшего министерские посты.

Баруа (знакомит). Порталь... Наш друг Ролль...

Ролль неловко кланяется.

За все время он не сказал ни слова. Он пристально смотрит на каждого, кто берет слово. Его поза и выражение лица выдают усиленную работу ничем не примечательного ума, напряженного до предела.

(С дружеской теплотой.) Ну, а вы, Ролль, что думаете о наших планах?

Ролль мгновенно бледнеет, как от оскорбления. Затем краснеет, подбирает ноги и наклоняется вперед, намереваясь заговорить. Но не произносит ни слова... И, наконец, решается.

Ролль. У нас в типографии журналов немало! Каждый год - новые! Но такого, как ваш, еще не было.

Крестэй. Тем лучше.

Ролль (неуверенно). Журналы развлекательные, не занимающиеся ни одним вопросом серьезно... (Непередаваемым тоном.) Дилетантские... А нужен журнал, который освещал бы великое социальное движение... (Умолкает; затем с решительным жестом.) Ну и конечно люди, понимающие, что готовится...

Крестэй возбужденно выступает вперед.

Крестэй (с пафосом). "Что-то неведомое проснулось в мире!"

Баруа. "Сын человеческий! Поднимись к высотам!.. "

Крестэй, Бару а, Ролль (вместе). "... и объяви нам, что ты видишь!"

Смотрят друг на друга: за едва приметными улыбками кроется чувство трогательной и искренней симпатии.