Жандарм 3

Правда хоть вскоре все раны и затянулись, однако приходить в себя дворянин не спешил. Но доктора это не смутило. Достав новый пузырек из своего саквояжа, на этот раз объемом почти в пол литра, он потребовал от Ирины стакан воды. Получив требуемое, накапал туда десять капель желтовато-серой вязкой микстуры, перемешал и приказал споить весь стакан дворянину.

— Микстуру оставляю вам, — пока Ирина, положив голову дворянина себе на колени, с ложечки пыталась влить в него лекарство, стал говорить доктор. — Принимать ее утром и вечером натощак. Молодому человеку печень сильно задело. Микстура поможет ее восстановить. За лечение — пятьдесят семь рублей. Еще двенадцать — за микстуру. У меня все.

Врач ушел уже минут десять назад, когда дворянин наконец стал приходить в себя. Вот он застонал, дернулся и сжал зубы от боли. Правая рука потянулась к животу и накрыла новый шрам.

— Иринка! — выкрикнул аристократ и тут же ругнулся. — Пся крев...

— Да господин, — прибежала отходившая на минуту служанка.

— Где остальные? Михайло? Войцех? Любомир?

— Вас раненым принесли. Их еще не было, — пролепетала женщина.

Тут дворянин с трудом разлепил глаза и обвел мутным взором комнату.

— А это кто?

— Это он вас привез. Я ему сказала, чтобы дождался, пока вы в себя придете. Врач приходил, лечил вас.

Кое-как с помощью Ирины дворянин принял сидячее положение и уставился мрачным взглядом на меня.

— Я тебя помню, — через минуту молчаливого разглядывания, изрек он. — Ты был там. Кто ты такой? Отвечай!

Глава 9

— ... Отвечай! — скомандовал мне дворянин.

Я же в ответ неторопливо поднес к губам рюмку с коньяком и, смотря ему прямо в глаза, также не торопясь пригубил ее. Пока он был в беспамятстве, я успел продумать стоит ли раскрываться и пришел к выводу, что стоит. Но не полностью. Про работу в жандармерии промолчу, а вот все остальное не является таким уж секретом. А пользы в случае честного разговора могу получить в разы больше, чем если начну вилять.

— Меня зовут Григорий Мстиславович Бологовский, — когда дворянин уже начал закипать от моего поведения и раскрыл рот для гневной отповеди, ответил я.

Закрыв обратно рот, аристократ задумался. Из-за ранения или просто слабости это даже на его лице отразилось в виде пары капель пота, выступивших на лбу, и тяжелому взгляду, который он не сводил с меня. Он им чуть ли не «ощупывал» мою одежду, позу, особо задержался на рюмке в моих руках — как я ее держу и пью.

— Павел Богуславович Барчек, — наконец изрек он, представившись в ответ, как и положено по этикету. — Мне бы очень хотелось узнать, зачем дворянину понадобился весь этот маскарад, да еще и на пороге богомерзкой твари, которой место в адском котле.

— А это уже мое личное дело, — сразу выкладывать первому встречному свои планы я не собирался.

— Ваше личное дело? — вдруг взревел Павел. — Ваше личное дело говорите? Якшаться с тварью, что убивает еще не рожденных деток — это личное дело? А может и вы к ней пришли, чтобы такой грех совершить? Клянусь Пресвятой Богородицей, зря тогда вы меня там не оставили, — глаза аристократа налились кровью, а пальцы рефлекторно стали складываться в какой-то знак, чтобы применить магию, — я и ту тварь, и всех, кто ей помогал, под корень изведу!

— Господин, — схватила Павла за руку Ирина, не дав ему закончить формирование заклинания, — он ваш гость. И вас спас. Что бы там ни было, не дело спасителя в собственном доме убивать. Пусть Бог рассудит.

— И то верно, — медленно стал остывать Павел. — Я вы...

— Прежде, чем вы на эмоциях совершите глупость, — перебил я его, — может, для начала объясните — почему вы обвиняете кого-то в убийстве, да еще и детей.

— А вы и не ведали, к кому идете? — с иронией усмехнулся Барчек.

— У меня на руках были лишь слухи, которые я хотел проверить. Вы же говорите так, словно у вас есть факты.

— Есть, — взгляд Павла потух. — Иришка, плесни и мне тоже, — мотнул он головой на коньяк.

— Доктор говорил, что у вас печень сильно повреждена, — прежде чем передать напиток, аккуратно намекнула на нежелательность распития алкоголя женщина.

— Плевать, мне сейчас это нужно.

Катая жидкость в рюмке, Павел смотрел в пол, о чем-то задумавшись. Затем стиснул зубы от злости и медленно влил в себя коньяк, откинув пустую рюмку в сторону.

— Давай так, — посмотрел он на меня. — Я тебе свою историю, почему оказался там, а ты — свою. Слово?

— Слово, — кивнул я.

Ведь я к этому и подводил дворянина. Мне в принципе скрывать свой интерес к бабке перед ним нет смысла. А вот узнать его историю, причем желательно правдивую, хочется.

— Тогда мне стоит снова представиться полностью. Павел Богуславович Барчек, капитан семнадцатой пехотной дивизии под командованием генерал-лейтенанта Горбатовского. Она расположена на моей малой Родине — под Варшавой. Месяц назад распоряжением командующего переведен в Москву для обучения в Николаевской академии Генерального штаба.

Аристократ сделал паузу, так как дыхание у него сбилось, а я тут же задал напрашивающийся вопрос.

— Для чего вы это мне сказали?