Жанна д'Арк

Это была поистине странная война. В ходе ее не произошло ни одного серьезного сражения, хотя было исхожено много десятков лье. Здесь все старались перехитрить друг друга, предпочитая сражаться не оружием, но казуистикой фраз и провокационными демаршами.

В то время как монсеньор Реньо тянул канитель с бургундскими дипломатами, Бедфорд посылал Карлу VII письма, в которых, лицемерно вздыхая о «несчастном народе» и обкладывая монарха изысканнейшей руганью, пытался вызвать его на генеральную битву, раз и навсегда решившую бы бесконечный спор.

Французы были согласны сражаться. Но всякий раз оказывалось, что англичане готовят искусную ловушку, рассчитывая погубить врага старыми тактическими средствами, испытанными при Кресси, Азенкуре и Руврэ. Французские капитаны эти средства хорошо усвоили и на приманку не поддавались. Поэтому дело ограничивалось легкой перестрелкой или незначительными стычками, после которых годоны уходили, чтобы строить капкан на новом месте.

Подобная тактика изматывала армию без всякой пользы. Настроение во французском лагере неуклонно падало.

А Жанна между тем все время думала о Париже…

Герольды, посланные Карлом VII в крупные города севера – Бове и Компьень, – встретили радушный прием. Правда, епископ Бове – Пьер Кошон был ставленником Винчестера. Но народ вышел из-под власти епископа и заставил его покинуть город.

17 августа, находясь в Крепи, король получил ключи от Компьеня.

Город Компьень был важным стратегическим пунктом на границе бургундских и французских владений. Ключевая крепость севера, он несколько раз переходил из рук в руки. Но жители Компьеня считали себя прирожденными французами и не желали иной власти, кроме власти своего короля.

Капитаном Компьеня Карл VII назначил своего фаворита.

Но горожане, бывшие постоянно под угрозой нападения, нуждались в дееспособном и сильном руководителе. Прекрасно понимая, что де Тремуйль – фигура дутая, зная, что новый чин ему нужен лишь для вытягивания денег, они стали просить короля, чтобы тот сохранил им прежнего капитана, проверенного на деле.

Это был местный уроженец, сир Гильом Флави, человек жадный и жестокий, но известный своей храбростью и военным мастерством. Оказалось, что Флави – родственник архиепископа Реймского и уже служил под начальством де Тремуйля. Учитывая все это, нашли компромисс, против которого временщик не стал возражать. Де Тремуйль удовольствовался званием капитана и частью материальных выгод, а Флави сохранил свои обязанности и власть.

Шамбеллан хорошо присмотрелся к своему заместителю и остался им доволен. Он решил, что в будущем этот человек способен оказать ему не одну услугу.

Вскоре в Компьень прибыли послы во главе с монсеньором Реньо, ранее отправленные в Аррас для переговоров с герцогом Бургундским. Прибыли и бургундские уполномоченные. Так как срок пятнадцатидневного перемирия уже истек, а в движении Карла на Компьень Бургундец почувствовал угрозу, переговоры были возобновлены. Роль посредника взял на себя герцог Савойский.

Жанна все видела и понимала. Она была уверена, что обещание «доброго герцога» отдать Париж не более чем сказка. Так и оказалось. И вот теперь все начинали сызнова. Что могут принести новые переговоры? Девушка ничего доброго не ждала. С тоской в сердце провожала она уходившие дни. Она не могла переносить более этой странной войны. Сейчас, конечно, Париж взять труднее, чем месяц назад, но пока все-таки это еще возможно. Между тем без Парижа все победы, одержанные на севере, не будут иметь цены. Какой толк в том, что короля признало так много городов, если самый главный из них, исторический центр страны, остается в руках врага?!

23 августа Жанна решилась. Не сказав ни слова королю, не испросив разрешения у совета, она прямо обратилась к военачальнику, который не мог ей отказать. Вызвав герцога Алансонского, девушка потребовала самым решительным тоном:

– Мой прекрасный герцог, готовьте ваших людей и людей других капитанов. Я хочу наконец увидеть Париж.

Жанна хорошо знала, как настроена армия. Много уговаривать воинов не пришлось. В этот же день Дева и королевский кузен в сопровождении большого войска выехали из Компьеня. Через два дня они были в Сен-Дени.

Менее чем в двух лье от Сен-Дени лежал заветный Париж.

Глава 3 ЗАПАДНЯ

Момент для нападения на Париж был выбран удачно. За несколько дней до этого английский регент, встревоженный слухами о делах в Нормандии, собрал большую часть своих войск и выехал в Руан. В Париже осталось около двух тысяч годонов и бургундцев. По сравнению с армией Жанны это были незначительные силы. Сложнее обстояло с симпатиями и антипатиями самого населения столицы.

В течение последних лет в Париже преобладала бургундская партия. Зажиточные мастера и купцы, чиновники и феодалы, члены парламента и доктора университета, как правило, относились к арманьякам резко враждебно. Официальные власти сделали все возможное, чтобы эти настроения раздуть.