Жанна д'Арк

В Констанце Жерсон добился подтверждения приговора знаменитому апологету убийства герцога Орлеанского Жану Пети – его поддерживал герцог Бургундский, – которому он всегда противостоял. За это он подвергся преследованиям во время мятежа кабошьенов в Париже и спасся от толпы, найдя прибежище в башне собора Парижской богоматери. Не дожидаясь выводов Собора в Констанце по делу Пети, Жерсон из страха перед герцогом Бургундским посчитал, что ему следует направиться в Лион, а не в Париж, город, где епископ Кошон и некоторые его приспешники хотели покончить с ним.

Но нас интересует апология Жанны. В Лионе Жерсон получил письмо с просьбой высказать свое мнение о Деве; среди людей, допрашивавших Жанну на процессе в Пуатье, находился Жерар Маше, духовник короля, друг и ученик Жерсона. Вероятно, ответ, написанный Жерсоном, читали по всей стране и даже в Италии, поскольку купец Морозини послал экземпляр своей семье и венецианскому дожу. Труд назывался "De mirabili victoria cuiusdam Puellaes de postfoetantes receptae in ducem belli exercitus regis Francorum contra Anglicos" ("О чудесной победе некой Девы, ранее пасшей овец и вставшей во главе армий короля Франции в войне против англичан"). Жерсон излагает факты и показывает, что Дева не имела ничего общего ни с запрещенным колдовством, ни суевериями, ни жульническими приемами и не преследовала личных интересов. Напротив, ее жизнь – доказательство ее веры; и, заключает он, ее можно поддержать со спокойной совестью, не вступая в противоречие с верой. Он просит также обратить внимание на положение во Французском королевстве: во что бы то ни стало следует изгнать из него англичан.

В заключение богослов выдвинул три принципа, оправдывающих "ношение Жанной мужской одежды". Интересно отметить, что еще до процесса над Жанной уже, видимо, существовало мнение, что "она не должна носить никакой другой одежды, кроме той, что полагается женщине". Тот факт, что университетский богослов оправдывает Жанну, надевшую мужское платье, свидетельствует: если бы Дева предстала перед истинным церковным трибуналом, а не перед трибуналом политическим, она, без сомнения, была бы спасена или же по крайней мере вопрос решился бы по-другому. Не возбраняется носить мужское платье, уточняет Жерсон, поскольку Жанна подвергается риску, как любой солдат; она правильно сделала, срезав волосы для того, чтобы носить головной убор воина.

Он заключает: "В Лионе в 1429 году, 14 мая, накануне Троицы, после победы при Орлеане и снятия осады англичан был написан сей труд хранителем печати Жерсоном".

Жерсон скончался через два месяца после того, как изложил свое мнение о миссии Девы.

После его смерти, последовавшей 12 июля 1429 года, на улицах Лиона говорили: "Умер святой!"

Часть III

I. Имя Жанны д'Арк

"На родине меня называли Жаннеттой, но, когда я приехала во Францию, меня стали называть Жанной", – ответила Жанна на первом заседании обвинительного процесса, когда ее попросили назвать фамилию и имя.

При жизни Жанну никогда не называли Жанной д'Арк. В XV веке было принято добавлять к имени название местности, поселка или упоминание о происхождении; иногда к имени добавляли прозвище. Мать Жанны Изабеллу называли в текстах Изабеллой Роме, это прозвище она получила благодаря якобы совершенному ею паломничеству в Рим. Жанна сказала также, что у нее на родине дочери носят фамилию матери. Но она называла себя "Жанна Дева". Она гордилась этим именем и видела в нем символ своего призвания.

В письме к англичанам, продиктованном 22 марта 1429 года в Пуатье, она так обращается к регенту и его помощникам: "Воздайте Деве, посланной сюда Богом… и твердо верьте, что Царь Небесный придаст Деве силы". 5 мая 1429 года в письме-предупреждении англичанам писарь выводит под ее диктовку: "Царь небесный предупреждает вас и передает через меня, Жанну Деву". В обращениях к жителям Турне 22 июня 1429 года, к жителям Труа 4 июля того же года, к Филиппу Доброму, герцогу Бургундскому, 17 июля 1429 года она по-прежнему называет себя "Жанна Дева".

Жители Реймса (письмо от августа 1429 года) и граф д'Арманьяк (письмо от 22 августа) называют ее также этим именем. Три письма, дошедшие до наших дней, подписаны ею собственноручно "Жанна". Для людей из партии арманьяков, для горожан Орлеана, для ее соратников она Жанна Дева. Враги, например Жан, герцог Бедфорд, говорят о ней: "называемая Девой". Для герцога Бургундского она "та, которую называют Девой", для ее злейшего врага Кошона – "Жанна, прозываемая Девой", наконец, для Парижского университета: "mulier quae Johannam se nominebat".

Хронисты, сторонники арманьяков или бургундцев, также не знают "Жанны д'Арк", будь то Жан Шартье или Вильям Кэкстон, или же автор "Дневника осады Орлеана", Антонио Морозини или Жорж Шателлен. Для поэтов Кристины Пизанской или Франсуа Вийона она "Дева", "Жанна, добрая лотарингка", "Французская Дева" или "Божья Дева".