Жанна д'Арк

Беседу прервал камердинер, принесший на серебряном подносе письмо. Карл развернул свиток, а Тремуй заглядывал ему через плечо, но вскоре выяснилось, что он не в силах разобрать столь мелкий почерк.

- Вот видишь, он того же мнения, что и я, - печально кивнул головой Карл.

- Если ты мне скажешь, кто он, то я лучше пойму, о чем идет речь.

- Архиепископ Амбренский, мой старый воспитатель, - полушепотом, сдавленным голосом Карл читал: - "Обратитесь к Вашей совести, сир, напрягите . все силы и, не робея ни перед чем, выкупите эту девушку, ей должна быть сохранена жизнь любой ценой. В противном случае Вы покроете свое имя несмываемым позором мерзкой неблагодарности".

Свиток упал на тощие колени Карла, он разрыдался. Но Тремуй заявил:

- У меня нет лишних денег.

- Тогда давай соберем их, вероятно, городам удастся набрать достаточную сумму. Тремуй, если ты мне друг...

- Я подумаю. Но ведь погода хорошая, разве ты не поедешь со мной на охоту? И разве не напишешь письмо Режинальду, что ты готов принять пастушка Гийома?

- Поехали, - сказал Карл.

Жители занятого англичанами Парижа вечером 24 мая устроили фейерверк и пели "Те Deum..." в благодарность за пленение безбожной потаскухи. В университете, который называл себя "матерью учения", "солнцем Франции и всего христианского мира", собрались выдающиеся умы в области богословия и юриспруденции, чтобы написать письмо. Ни один из профессоров не видел Девы, но мнение о ней у всех давно сложилось. Жанна была злейшим врагом Англии, а все они жили за счет благосклонности англичан.

"Вышеупомянутая женщина, которая называет себя девою, сверх всякой меры оскорбляла честь Господню, до крайней степени поносила веру, бесчестила Церковь, так что идолопоклонство, ереси и немыслимое зло распространились в этом королевстве. Мы просим Вас, могущественного и почтенного господина графа, ради чести Господней и святой католической веры, сделать так, чтобы отдать эту женщину под суд. Пришлите ее сюда, чтобы предать ее трибуналу Парижской инквизиции, и Вы тем самым приобретете милость и любовь Всевышнего" Так звучит послание к Жану Люксембургскому. Тем временем англичане также написали аналогичные письма к графу Люксембургскому и герцогу Бургундскому, они требовали передать им пленницу "от имени и по поручению нашего господина, короля Англии и Франции" - девятилетнего мальчика, гулявшего по руанским садам. Но поскольку интересы Англии и Парижской инквизиции в этом случае совпадали, обе стороны быстро договорились между собой. И посредник был уже найден.

Через шесть дней после пленения Жанны в замок Жана Люксембургского прибыл епископ Бове, имевший неприятную фамилию Кошон, и передал послание инквизиции. Трудно было найти лучшего представителя, выражающего общие интересы. Кошон, большой знаток богословия и юриспруденции, имел жизненный опыт, умел вести дела с вельможами, прежде он был ректором Сорбонны. К тому же он уже давно заявлял, что свои поступки Жанна совершает под воздействием дьявола, так как год назад, когда она привела короля в Реймс, город Бове, где находилась резиденция епископа, сдался Карлу, и его, дружественного англичанам епископа, изгнали. С тех пор Кошон жил в Руане, герцог Бедфорд назначил его советником английского короля и духовником всей оккупированной Франции. Теперь же волею судьбы случилось так, что Жанна была взята в плен на земле, относящейся к епархии Бове.

- Я приехал из лагеря герцога Бургундского, - сказал Кошон, - но там, к сожалению, не встретил Вашей Милости. Речь идет о женщине по имени Жанна, которая подлежит выдаче инквизиции Франции. Лучше всего было бы, если бы Вы тотчас же передали мне пленницу. Если Вы выделите несколько человек для ее охраны, то я возьму на себя ответственность за безопасную доставку ее в Париж, пусть даже она прибегнет к колдовским искусствам. Ведь она у Вас здесь, в замке?

- Нет, - солгал Жан Люксембургский. - А что Вы с ней собираетесь делать?

- Устроим процесс по всей форме, проведут его ученейшие господа.

- А потом что?

- После вынесения приговора его, несомненно, приведет в исполнение светский суд. Вы же понимаете, что Церковь избегает кровопролития.

Граф Люксембургский был еще молодой человек, ведьму Жанну, которую привели к нему шесть дней назад, он представлял иначе. Она оказалась девушкой с нежным голосом и, видит Бог, с прекрасными и умными глазами. Он тоже принадлежал к английской партии, поскольку служил герцогу Бургундскому, который был на стороне Англии. И если бы Карлу VII при помощи этой девушки когда-нибудь удалось изгнать англичан из Франции, кто знает, что пришло бы ему в голову? Но графу Люксембургскому необходимо было поправить свое финансовое положение. Он не желал Жанне ничего дурного, просто хотел получить за нее деньги.

- Значит, - сказал он резко, - англичане сожгут ее. Епископ по-отечески назидательно посмотрел Жану Люксембургскому прямо в глаза.

- Лучше, господин граф, предать смерти грешника, чем навсегда подвергнуть проклятию его бессмертную душу. Разве Вы этого не понимаете?

Жан Люксембургский скривил лицо.