Жанна [СИ]

Простой народ очень заинтересовался работой неизвестного немца[16], который писал об очень дельных вещах. Особенно им понравилась теория прибавочной стоимости. Для простых рабочих умов всё выглядело так: фабриканты оплачивали лишь незначительную часть затрачиваемого ими труда, разницу помещая себе в карман. Это было очевидно и вопиюще несправедливо, когда ты непосильно работаешь под десять-двенадцать часов в сутки и остаёшься бедным, а владелец завода сидит на заднице ровно и получает сверхприбыли от такой эксплуатации, конкурируя с другими игроками на рынке. Интуитивно это понимали все участники данного процесса, но Маркс объяснил всё это детально, дополнительно просветив любого желающего читателя о том, когда, каким образом и почему всё это происходило.

Книги переписывались, перепечатывались, стремительно распространяясь среди рабочего общества.

Возвращение якобинцев всколыхнуло рабочее общество, жаждущее освобождения. Люди были воодушевлены, ведь подумать только: они сначала очень жестоко убили верховного судью, которого потом хоронили в закрытом гробу, а на следующий день каким-то образом обрушили и сожгли главный департамент жандармерии, располагавшийся до недавних пор рядом с Елисейским дворцом, где в этот момент пребывал сам император.

Это были сигналы к грядущим изменениям, ведь очевидно, что у якобинцев явно есть какой-то продуманный план.

Лично Жак считал, что следующей их целью станет император. Последний, судя по всему, считал точно так же, ибо в спешном порядке перебрался в Версаль и запретил въезд туда для кого-либо, также выставив утроенную охрану. По слухам, все полы в версальских дворцах вскрывали и проверяли на предмет подкопов.

Но для Жака главное даже не возможная гибель императора. Дело, заведённое на него жандармерией, сгорело к чертям, поэтому он вроде как не под следствием. Он специально узнавал: инспекторы, которые вели его дело, погибли под завалами, поэтому его не будет никто преследовать.

«А как хорошо они подобрали время: в момент обрушения здания как раз происходила смена дежурных», — подумал Жак, закрывая портфель.

Из-за удачного времени погибло максимальное число так ненавидимых Жаком жандармов, в том числе и упомянутые инспекторы.

Хаоса, которого ожидал Жак в первые дни после самого массового теракта якобинцев в истории, не состоялось. Да, в главном департаменте заседали самые большие шишки жандармов, но их гибель не означала, что остальные департаменты стали вдруг беспомощны. Наоборот, они действовали с удивительной эффективностью и встретили собравшихся сеять разруху и учинять грабёж горожан резиновыми пулями и деревянными дубинками.

Была надежда на то, что это ещё не конец и они устроят этим зажравшимся холуям, но это не значит, что нужно бесцельно ждать развития событий.

К каждой книге авторства Карла Маркса, который, как разнесла молва, был убит очень давно за океаном, прилагалась инструкция к действию. И согласно этой инструкции любому желающему предлагалось организовать марксистский кружок, в котором собрать надёжных людей, вместе с которыми изучать теорию.

Жак кружка не создавал, но вступил в действующий, организованный Паулем Смитом, владельцем небольшой лавки по торговле одеждой. В её подсобке они и собираются, обсуждая непонятные моменты из трудов Маркса.

Только вот безопасно продолжалось это лишь до позавчерашнего дня.

Фараоны начали активную деятельность по выявлению и уничтожению марксистских кружков, собираться стало опасно, каждый мог предать. Но был придуман альтернативный способ общения: они обмениваются списками из «Капитала» с комментариями в неприметных безлюдных местах и таким образом продолжают деятельность кружка.

— Проклятье… — прошептал Леонард. — Фараоны…

Жак развернулся и увидел тройку жандармов, с недобрыми улыбками из-под усов, движущихся в их направлении.

— Ну нет, живым не дамся, суки! — Леонард выхватил пневматический пистолет и разрядил его в кинувшихся к укрытиям жандармов. — Бежим!

Один из жандармов был надёжно убит, завалившись с кровавым отверстием вместо носа, но двое открыли ответный огонь. Засвистели пули, сопровождаемые сиплыми выдохами пневматических карабинов, коими вооружали жандармов. Самодельная броня, которую изготавливали городские бандиты из книг и досок, не защищала от них.

По левой руке Жака очень больно чиркнула пуля, но он не сбавлял скорости бега и завернул за доходный дом.

— Теперь не отцепятся! — воскликнул он, догнав Леонарда. — Что ты наделал?!

— Нам и так гильотина за бумаги в твоём портфеле! — резонно ответил тот. — Бежим к трущобам!

И они побежали. Словесные портреты жандармы умеют давать очень точно, поэтому им рано или поздно придёт конец. Пусть картотека с данными Жака сгорела в ярком пламени, но это не значит, что жандармы совсем ослепли и разучились работать…

Всё равно, сдаваться Жак не собирался. На кону жизнь.

Глава двенадцатая. Первое восстание

Французская империя, г. Париж, трущобы, 31 июля 1860 года