Жар небес

Моника никогда не жаловалась на такое положение вещей. Каждый раз, когда он появлялся в доме на затоне, всегда неожиданно, днем или ночью, она бросала все дела и давала ему все, в чем он нуждался, – пищу, встряску, сочувствие, веселье, разговоры и, конечно, секс. В ней никогда не иссякало любопытство по отношению к Мэйси, но ревности не было. Ревность не могла ничего изменить в ее положении. Это было бессмысленное, бесплодное чувство, разрушающее любовь, а ей хотелось отдать всю себя Коттону.

Боже, как он любил эту женщину!

Уже четыре года ее нет с ним, а боль утраты так же остра, как в тот миг, когда ее улыбающиеся губы прошептали его имя и тонкие пальцы разжались в его руке. И теперь память об этой улыбке больно сжимала слабые стенки его треснувшего сердца.

Глава 22

– Кэш!

Он остановился и обернулся. В дверях конторы стояла Шейла.

– Ты домой?

Он покосился на закатное солнце.

– Время заканчивать, не так ли?

– Да. Но если ты не очень торопишься, я бы хотела поговорить.

Ей показалось, что он не обратил внимания на ее слова, потому что он молча повернулся и проследовал к своему пикапу.

Наклонившись к машине, он открыл холодильник и вытащил упаковку из шести банок пива.

– Давай угощу тебя пивом.

– Где?

Он посмотрел на нее долгим и тяжелым взглядом.

– Это так важно?

Она приняла молчаливый вызов, потому что отступать было не в ее натуре.

Вернувшись в помещение, потушила все, кроме одной, лампочки, закрыла дверь и присоединилась к нему. Он достал две банки: для Шейлы и для себя и поставил коробку в холодильник.

– Куда мы идем?

– За тридевять земель в тридесятое царство.

– В бабушкину избушку? – Она рассмеялась и пошла с ним в ногу.

– У меня никогда не было бабушки.

Ее улыбка пропала, а бравый шаг сбился.

– У меня тоже. Помолчав, она спросила:

– А родные твоей матери?

– Что?

– Откуда они родом?

– Округ Терриборн. Но, насколько я помню, ни один из них не поддерживал с нами связь.

– Почему?

– Они вышвырнули ее вон.

Шейла снова остановилась и посмотрела ему в лицо в тусклом свете сумерек.

– Вышвырнули вон?

– Из-за меня. Когда мой родитель ушел от нас, родственники не захотели нас больше знать.

На его суровом, мужественном лице не мелькнуло даже тени печали. Но Шейла чувствовала, что это у него больное место. Где-то глубоко в душе Кэш Будро чувствовал обиду отверженного.

Они шли по еле видной тропке через лес.

– Видимо, по этой же причине моя настоящая мать отдала меня в чужую семью, – сказала она. – Наверное, ее семья тоже грозила отказаться от нее, если она не избавится от незаконного младенца. Я думаю, твоя мама очень любила тебя, если не согласилась расстаться с тобой даже из-за гнева родных.

– Любила. Но это сильно осложнило ее жизнь. – Он отвел в сторону низкую толстую ветку перед Шейлой. – Это здесь.

Он указал на узкий неглубокий приток с пологими берегами. Ветви плакучих ив, опущенные в воду, осторожно гладили корявые колени деревьев, возвышающихся над поверхностью.

– Как здесь красиво, – прошептала Шейла. – Полное умиротворение.

– Сядь.

Она присела у самой воды на валун, на который он указал, вскрыла банку с пивом и с удовольствием тронула губами душистую пену. Кэш прислонился к кипарису и не сводил с нее глаз. Она взглянула на него и спросила:

– Тебе нравятся такие места? Он огляделся вокруг.

– Я с детства был диким, как индеец, и больше всего любил лес. Я знаю здесь каждый куст.

Шейла поглядела на него. Удивительный человек Загадка. Сплетение противоположностей. Добросовестный работник, но работает не из-за денег. Видимо, его не пугает, что, возможно, придется жить, едва сводя концы с концами. Он не презирает собственность, но и не гонится за ней. Он совершенно искренне к ней равнодушен.

– А не хотелось бы тебе заняться чем-нибудь другим, Кэш?

Он хлебнул из банки.

– В каком смысле?

– Ну просто в жизни. Я имею в виду – разве у тебя не было желания чего-то добиться, куда-то уехать?

Прежде чем ответить, он долго смотрел на тихую поверхность воды.

– Я думал об этом.

– И почему же не ушел? Он допил пиво.

– Я не мог уйти. – Он нетерпеливо поднялся на ноги.

– Как это – не мог? Кто тебе не давал? Он беспокойно задвигался. Положил руки на бедра Долго смотрел на свои башмаки. Глубоко вздохнул и произнес:

– Мать не давала. Из-за нее не уходил. Ответ оказался даже более полным, чем она ожидала. Но картины он не прояснял. Она поглаживала пальцем алюминиевый ободок банки.

– А после ее смерти? Ты же мог спокойно уйти.

– Я обещал ей, что останусь.

Они смотрели друг на друга так долго, что Шейла смутилась. Интуитивно она почувствовала, что его ответ скрывает что-то очень важное, касающееся и ее тоже, но она поняла, что больше он ничего не скажет. Кэш Будро – тайна, которую она вряд ли сможет раскрыть.

Она подумала, что пора перейти к делу, ради которого она позвала его.

– Кэш, помнишь, ты ведь говорил, что у двух лесовозов были порваны шины, когда ты приехал вчера утром на вырубку?

– Но их быстро заменили. Я сам менял, а старые отдал Отису в гараж, чтобы заклеили.