Жар-птица. Свирель славянина

И нежный свет не тает,
     Алеет все сильней.
Шиповник расцветает,
     Весь в призраках огней.
Как куст он встал вкруг злого
     Того веретена.
В молчаньи сна ночного
     Разросся до окна.
Сияя алым цветом,
     Растет он как пожар.
И в мире, мглой одетом,
     Слабеют ковы чар.
Сперва цветы проснулись,
     Пошел в деревьях гул.
И дети улыбнулись,
     Святой старик вздохнул.
И лебеди запели
     На зеркале озер.
Всемирной колыбели
     Вдруг ожил весь простор.
И вот, на счастье наше,
      Глядится День в окно.
Еще Светлянка краше,
      Шумит веретено.

ПЕРЕД ЦВЕТНЫМ ОКОНЦЕМ

На море Океане есть остров Красота,
Сидят в резной избушке три дочери Христа.  

Перед цветным оконцем шьют молча три сестры.
Гора там есть, и остры уступы у горы.  

И если кто восхочет к заманчивой черте,
Он больно режет ноги в той вольной высоте.  

Не смотрят — видят сестры, и старшая сестра
Берет иглу булатну, и говорит: «Пора».  

Берет иглу булатну, нить шелкову притом,
И вышивает гору на Море голубом.  

Потом сестре середней передает тот плат,
Встает на нем дорога: пойдешь — нельзя назад.  

И плат берет узорный тут младшая сестра,
И алым расцветает узором вся гора.  

В те самые минутки как расцветает плат,
У путника на высях светло глаза горят.  

От ран ему не больно, не льется больше кровь,
А брызнет, так немедля в цветках зажжется вновь.  

И год идет за годом, и ропщет Океан,
Но остров тот не гибнет, с богатством горних стран.  

И с самого рассвета до поздней до поры,
Перед цветным оконцем шьют молча три сестры.

ОГНЕННОЙ РЕКОЮ

Из Арабских дальних стран
К нам придя в своем скитаньи,
Руссов древних Ибн-Фоцлан
Вопрошал о сожиганьи.  

Почему, когда простор
Здешней жизни Руссом смерян,
Труп кладут они в костер,
В огнь, что силой достоверен?  

Потому, гласил ответ,
Что, вступивши в яркий пламень,
Возрожден, как цвет и свет,
Мрак железа, мертвый камень.  

Потому, ответ гласил,
Что земному подобает
Побывать в жару горнил,
Там, где все перекипает.  

Да земные телеса
Аки Солнце просветятся,
Перед тем как в Небеса
В царство Солнца возвратятся.  

Искушенные огнем,
Разлученные с тоскою,
Поплывут в свой Отчий Дом,
Ярко-огненной рекою.

САЛАМАНДРА

Меж брегов есть брег Скамандра,
Что живет в умах века.
Меж зверей есть саламандра,
Что к бессмертию близка.

Дивной силой мусикийской
Вброшен в жизнь который год,
Этот зверь в стране Индийской
Ярким пламенем живет.

Разожги костер златистый,
Саламандру брось в него, —
Меркнет вдруг восторг огнистый,
Зверь живет, в костре — мертво.

Так и ты, коль Дьявол черный
В блеск любви введет свой лик,
Вспыхнешь весь во лжи узорной,
А любовь — погаснет вмиг.

ТРАВА-КОСТЕР