Жар сумрачной стали

– Что ему тут понадобилось? – Макс потемнел лицом. Он что, этого Спайта лично знает и терпеть не может? Или Спайта знают вообще все, кроме меня? Мне по роду занятий полагается знать больше, чем другим. Знать и понимать. Но хоть убейте, ума не приложу, каким боком этот ведьмак замешался в наши дела.

– Он обладает обширными познаниями во всем, что касается разведчиков, коммандос, сил особого назначения и тайных операций в Кантарде. Он лично в них участвовал. И у него свои счеты с оборотнями. Едва он услышал о татуировках с драконом, как сразу предложил свою помощь.

От кого он мог услышать? Неужто капитан Вестман Блок имеет приказ сообщать обо всех мало-мальски значимых расследованиях тем, кто может быть заинтересован в их результатах? Может, его и назначили на эту должность только при таком условии? Фу, Гаррет, нельзя же быть настолько циничным! Или это не цинизм, а трезвый взгляд на окружающую действительность?

– Не знаю почему, – выкладывал Блок, – но он и вправду изрядно заинтересовался. Доставал меня каждый день, похлеще той старухи из старой сказки про рыбака. И всегда знал больше, чем Релвей… – Блок сообразил, что слишком уж разговорился, и торопливо закончил:

– Это он настоял на своем присутствии здесь.

– Но прийти не спешит, – проворчал я. – Все они там, на Холме, одинаковы. – И то сказать, не пристало Владыке Бурь подстраиваться под планы простонародья. Ну и ладно. Зато придет, и мы на него поглядим. Ох, поглядим! – Скажи-ка, старый приятель, от кого этот хмырь узнал о моей вечеринке?

Блок пожал плечами.

– Понятия не имею. Но не от меня. Ему многое известно, я ж говорю.

– Хм… – Я покосился на Маренго Норт-Энглиша, который стоял рядом со своим другом Максом Вейдером. Помнится, он жаловался на капризы чародеев. – Ясно.

У Маренго не хватило ума притвориться, будто он смутился.

– Ясно, – повторил за мной Макс. – Подождем, Гаррет. А ты пока продолжай страху нагонять, чтоб у них дым из ушей повалил. Чародей заявится, мы его сразу в толпу пихнем, как кота в мышиную нору.

– Слушаюсь, босс. – Пожалуй, идея здравая: кого-то может и пронять. – Прошу прощения. – Блок замер на середине лестницы и многозначительно уставился на меня. Он явно хотел сообщить мне что-то еще.

Когда я подошел, капитан шепнул мне на ухо:

– Релвей просил передать, чтобы ты заглянул на пивоварню Лампа.

– Он нашел что-нибудь?

– По всей видимости, да. В подробности он не вдавался. Сказал только, что сам разобраться не может, но верит в тебя. И добавил, что тебе не помешает посмотреть на все своими глазами, прежде чем вечеринка начнется.

Уйти сейчас?

– Может, он не заметил, что я слегка занят? И потом, всякий раз, когда Релвей меня зовет, я натыкаюсь на трупы. Честно говоря, я от них устал… Вот зараза! – Медфорд Шейл в компании прочих обитателей «Райских врат» оглаживал пивную бочку с таким видом, будто эта была дверь в рай. Только бы не вздумали открыть кран, иначе весь мой план пойдет насмарку, а гости окажутся в шоке – по крайней мере, большинство. – Эй, пташка, лети вниз и прогони этих пьянчуг. Пусть проваливают. Давай, лети.

Появление попугая произвело желаемый результат. Старичье отступило к открытым бочонкам. Однако двигались они хитроумным зигзагом и в итоге оказались лицом к лицу с закованными в кандалы заключенными.

Тут Стори словно обезумел. Брызгая слюной, он замахнулся своей клюкой на одного из оборотней.

– Похоже, приятеля встретил, – пробормотал я. – Выходит, это тот самый Картер Стоквелл, что на Мизходе воевал…

– Что?

– Долго рассказывать. Эти старики когда-то были солдатами. Наемники-оборотни предали их венагетам, и мы получили солидную оплеуху. Кажется, один из наших оборотней был там в ту самую пору… Стори – вон тот, весь из себя, с клюкой – назвал мне имя, которое я слышал совсем недавно.

– По-моему, я начинаю понимать, отчего так заинтересовался чародей.

Я тоже, тем более если верна моя догадка насчет того, кто такой этот Перилос Спайт.

– Надо его утихомирить.

– И с Дилом потолковать.

Глава 100

Стори утихомирился лишь после того, как Трейла чуть было не хватил удар. Оборотням досталось изрядно: некоторые были все в крови, да и серебряные оковы не прибавляли им сил. Стоквелл скулил как побитый щенок. Голос того парня, с которым мы сцепились сперва на конюшне, а потом на лестнице в доме Вейдеров, произнес: «Надо было прикончить эту скотину». Честно говоря, не понял, кого он разумел – Стори или меня.

Ребятки из Братства Волка, прикованные по соседству, сидели бледные и пристыженные, изредка поглядывая на тех, с кем они якобы сотрудничали, на тех, кто ими, по большому счету, помыкал – на не-людей, подчинивших себе человеколюбцев… Джеррис Дженорд, судя по его физиономии, догадался обо всем уже давно. Быть может, в тюрьме. А может, еще в ту ночь, когда он прикончил беднягу Ланселина. Возможно, он угадал и главное.

Кто за всем стоит.

У меня тоже была идея, по фамилии Дуралейник. Однако я никак не мог втиснуть его в эту схему. При тех уликах, какие были у меня на руках, на роль заправилы больше всех подходил Маренго Норт-Энглиш.