Жара

– Хорошо, задание. Я прошу вас, тряхните как следует невестку Эммы Марковны гражданку Пушкарь Оксану Петровну. Что-то она меня смущает. Приехала с Украины, быстро получила гражданство, вышла замуж за крупного врача. Как-то все и сразу. А тут такие события.

– Что будем искать взяточников в системе миграционной службы? – прямо спросил Громов.

– Скажу вам откровенно, – отмахнулась Анна, – не до взяточников нам сейчас, ловить их – не переловить. Старушку надо искать. А для этого необходимо отработать линию невестки. У меня мысли такие. Официально возьмите ее паспорт, снимите с него копию, а дальше будем думать. Надо подготовить запрос в Киев, чтобы они проверили все документы и выяснили вообще, кто такая гражданка Пушкарь. Ну а вы, как уже говорили, посмотрите, что да как у Оксаны складывалось в Петербурге. Еще, конечно, хорошо бы прошерстить окружавших Эмму Розенфельд старушек. Она была для них чем-то вроде кассы взаимопомощи. Вы же знаете, что в вашем городе блокадники на особом положении, да и кое-что от мужа у нее осталось. Так что щедра была и отзывчива.

– Откуда вы про старушек знаете? – удивился Громов.

– В воскресенье я была у Розенфельдов и, пока беседовала с Оксаной, мой муж немножко пошустрил по окрестностям.

У Громова совершенно непроизвольно вырвалось:

– А кто у вас муж? – Сергей сам ужаснулся своей дерзости. Нашел с кем так разговаривать.

Но Захарьина, вспомнив любимый фильм «Обыкновенное чудо», улыбнулась:

– Мой муж не волшебник, а бывший муровский старший оперуполномоченный. Сейчас работает в нефтяной компании Юнгфрау. Не беспокойтесь, Андрюша, ни во что он вас не превратит. В общем, вам надо хорошо тряхнуть весь этот муравейник.

– Есть еще одно тонкое обстоятельство, – после некоторого раздумья сказала Анна. – Говорить об этом тяжело, но необходимо. Нужна очень аккуратная проверка самого Михаила Розенфельда. Отношения, финансовое положение, что на работе и т. д. Есть одно облачко на горизонте Михаила Борисовича. Много лет назад, точно я не знаю, он женился, а потом развелся. Мой отец, хорошо знающий его семью, вообще считает, что брак распался из-за активных усилий мамы Михаила. Так это или не так, я не знаю. Но надо бы понять, какие были у них отношения на самом деле. Договорились?

– Будет сделано, – четко ответил симпатичный оперативник. – Анна Германовна, – смущаясь, сказал Громов, – с Розенфельдом, конечно, дело тонкое. Не обидеть бы человека. – А потом приободрившись, отчеканил: – Ну а гражданкой Пушкарь я займусь немедленно, еду к ней. Все координаты и телефоны у меня есть.

– Ладно, тогда до встречи, хотя есть у меня предчувствие, что завтра я буду в Москве.

Предчувствие не обмануло Анну. Ближе к вечеру позвонил помощник Смирнова и сообщил, что с четверга она отозвана из отпуска, кроме того создана следственная группа, которая будет работать по делу об исчезновении Розенфельда.

– Ленинградское дело заберем чуть позже. Так что, Анна Германовна, с четверга можешь приступать к работе.

Анна поблагодарила за проявленную оперативность и принялась звонить отцу в Москву. Герман Владимирович пребывал в отличном настроении. Анна поняла, что, по-видимому, обе операции, намечавшиеся на начало недели, прошли хорошо.

– Завтра у меня операция в 10 утра. Продлится часа три. Хотя кто его знает. Я вот думаю, не вылететь ли мне к вам для разнообразия самолетом. Конечно, выигрыша во времени с учетом поездки в Шереметьево не так уж много. Ладно, постараюсь выехать все-таки дневным «Сапсаном». Твоих планов не знаю, хотя Федор ждет тебя завтра вечером. Сообщи ему, когда ты приезжаешь. Он будет тебя встречать. Ладно, Анюта, не переживай, все будет хорошо. – Академик дал отбой.

«Все будет хорошо», – повторила она последние слова отца. Разговоры с ним всегда действовали на нее успокаивающе и в то же время заряжали энергией. Анна знала, что так происходит и с пациентами отца. Специалисты по биоэнергетике сказали бы, что он был мощнейшим энергетическим донором. Он лечил не только операциями, лекарствами, но и какими-то невидимыми посылами.

– Подумать только, – сказал Анна матери, – отцу 73 года. А он сохранил такую мобильность. Все-таки есть люди с какой-то особой энергетикой. Кстати, мама, как он умудряется быть все время в отличном настроении?

– Это так, – ответила Лидия Николаевна. – Ну ты не знаешь, как ему бывает тяжело. Вам он ничего не показывает. Но я-то с ним все время. И вижу, как ему дается такая напряженная жизнь. Сейчас главная радость для него вы. Так что не вздумайте съехать от нас. Отцу будет очень плохо, хоть он и не покажет ничего.

Лидия Николаевна затронула больную тему. Хотя сразу после перехода Федора в Юнгфрау, молодожены купили квартиру, переезд в нее так и не состоялся. Не могли они оставить родителей Анны без внучки, которая составляла смысл их жизни.

Среда, 11 августа