Жареные зеленые помидоры в кафе «Полустанок»

Р. S. Клуб «Маринованный огурец» ездил всем составом на рыбалку, и моя дражайшая половина Уилбур вернулся, как всегда, без единой рыбки, зато с волдырями от крапивы. Разумеется, он считает, что во всем виновата Иджи, мол, это она ему такое место присоветовала. Руфь сказала, что Иджи и самой не повезло.

ПОЛУСТАНОК, ШТАТ АЛАБАМА

25 марта 1940 г.

Культяшка лежал у себя в комнате на полу в темноте и слушал радио. Он любовался кольцом, которое приобрел всего за цент: вертел рукой и смотрел, как оно мерцает жутковатым зеленым сиянием.

Мужчина говорил из репродуктора глуховатым голосом: «Продаю семена преступления… горькие плоды… преступникам — бесплатно…» Затем раздался безумный смех: «Ха-ха-ха!!!»

В этот момент вошла Иджи и щелкнула выключателем, напугав его чуть не до смерти.

— Угадай-ка новость, Культяшка! Грэди только что сказал мне строго по секрету, что утром в семь пятнадцать здесь проездом будет мистер Пегий. Его везут кремировать, а в Полустанке делают пересадку.

Культяшка так и подскочил, сердце у него гулко забилось.

— Мистер Пегий? Неужели тот самый мистер Пегий?

— Да, тот самый. Грэди сказал, он тут пробудет всего несколько минут, пока тело не перегрузят на другой поезд. Я бы сходила с тобой, но мне надо везти твою маму в Бирмингем по каким — то там церковным делам. А если хочешь на него глянуть, то Грэди сказал, что там надо быть в полседьмого, и велел никому не трепаться, не то весь город сбежится.

— Хорошо, я никому не скажу.

— И еще, Культяшка, ради всего святого, не проболтайся маме, что это я тебе рассказала.

— Ладно.

Поскольку Культяшка на день рождения получил фотоаппарат, он спросил Иджи, нельзя ли ему будет сфотографировать мистера Пегого.

— Да ты не увидишь ничего, он же в гробу! Хочешь, сфотографируй, если, конечно, разрешат. Только сначала Грэди спроси, слышишь?

— Ага.

Культяшка со всех ног бросился к Пегги, надеясь поразить её потрясающим секретом о мистере Пегом, которого удалось изловить только после долгой и кровопролитной перестрелки в какой-то лачуге на севере Алабамы, при этом были убиты трое полицейских. Его застукали с подружкой по имени Хэйзел. Этот рыжий убийца с железным сердцем собственноручно застрелил одного адвоката в графстве Болдуин. Когда его приговорили к смертной казни, по всей Алабаме на рекламных щитах засветилась бегущая строка: "МИСТЕР ПЕГИЙ ПОЛУЧИЛ БИЛЕТ НА «БОЛЬШУЮ ЖЕЛТУЮ МАМУ».

Большой Желтой Мамой прозвали огромный электрический стул в тюрьме Фолсом, на котором закончили жизнь сотни преступников. Но это был особый случай.

Когда Культяшка добрался до дома мистера Хэдли, доктор, сидя в кресле-качалке перед крыльцом, сказал, что Пегги сейчас на кухне помогает матери мыть посуду. Пришлось ему ждать на заднем дворе. Наконец Пегги вышла, и Культяшка выпалил ей новость, которая, как он и полагал, привела её в полный восторг. Затем он сказал:

— Утром я приду к этому дереву и просигналю тебе вот так… — И он три раза свистнул по-птичьи. — Как услышишь, сразу выходи, но на всякий случай будь готова часам к пяти. Я хочу попасть туда заранее, вдруг поезд придет раньше.

Когда он на следующее утро подошел к её дому, Пегги уже стояла у дерева. Это слегка огорчило его, поскольку идея с птичьим свистом пришлась ему сильно по душе. Он позаимствовал её из только что прочитанной книги «Тайна убийства говорящих воробьев». Кроме того, он всю ночь тренировался, отрабатывая птичий свист, до тех пор, пока Иджи не пригрозила ему смертной казнью, если он не прекратит сию же минуту.

Это во-первых. А во-вторых, поезд не только не пришел раньше, но и опаздывал. Они торчали на станции уже битых три часа. Культяшка успел раз сто зарядить и перезарядить свой фотоаппарат, чтобы убедиться, что он не подведет.

Еще примерно через полчаса большой черный поезд наконец подошел к перрону, злобно свистнул и остановился. Грэди с бригадой из четырех железнодорожников вышли из здания управления маневровыми работами, открыли дверь товарного вагона и спустили огромный ящик из белой сосны, который, по мнению алабамцев, как нельзя лучше подходил для перевозки мистера Пегого.

Поезд снова загудел и отъехал, оставив ящик на грузовой платформе. Железнодорожники отправились подгонять другой поезд, а Грэди остался охранять. В рубашке и штанах цвета хаки, с кожаной кобурой у бедра на широком ремне, он имел весьма внушительный вид.

Заметив Культяшку и Пегги, которые бежали к нему по платформе, он сказал: «Привет, ребятишки», — и пнул ящик.

— Ну вот, как я и говорил Иджи, перед вами мистер Сеймор Пегий, большой, как сама жизнь, и мертвый, как все мертвецы.

Культяшка спросил, можно ли ему сделать фотографию.

— Валяй.

Культяшка принялся щелкать аппаратом со всех точек, пока Грэди предавался воспоминаниям о тех временах, когда он работал охранником в тюрьме «Килби» в Этморе, штат Алабама.

Пегги держала наготове вторую кассету с пленкой, преисполненная чувства ответственности. Она спросила у Грэди, доводилось ли ему видеть настоящих убийц.

— Ну, разумеется, сколько раз! Двое даже работали у нас с Глэдис в доме, когда мы жили в Этморе.