Жареные зеленые помидоры в кафе «Полустанок»

Мама Тредгуд заболела, и Руфь с Иджи отправились её навестить. С ребенком, как обычно, пришла посидеть Сипси. Правда, сегодня она была не одна: за ней увязался одиннадцатилетний Артис. Он был сущий дьяволенок, но прогнать его она не могла.

Пробило восемь, Артис уснул, а Сипси слушала радио и ела домашний хлеб с черной патокой.

Неожиданно в полнейшей тишине послышался шорох листьев под колесами черного пикапа с номерами штата Джорджия. Фары у него были погашены. Машина остановилась у кафе. Через две минуты пьяный Фрэнк Беннет пинком распахнул дверь черного хода и прямиком направился через кухню в детскую. Он наставил на Сипси ружье и шагнул к кроватке. Сипси рванулась было к ребенку, но он схватил её за шиворот и швырнул через всю комнату.

Она вскочила на ноги и закричала:

— Оставьте дите в покое! Это дите мисс Руфи!

— Вали отсюда, черномазая! — Фрэнк со всего маху ударил её прикладом, и Сипси упала замертво, из-за уха потекла струйка крови.

Артис проснулся и с криком «Бабуля!» бросился к ней, а Фрэнк Беннет вытащил из кроватки ребенка и, шатаясь, направился к выходу.

Луна в ту ночь только народилась, и её света едва хватило Фрэнку, чтобы найти дорогу к грузовику. Он открыл дверцу, положил спящего ребенка на переднее сиденье и уже собирался сесть за руль, как вдруг услышал за спиной какой-то звук. Будто чем-то тяжелым ударили по бревну, накрытому стеганым одеялом. Этот звук — звук от удара тяжеленной чугунной сковороды, обрушившейся на его пышную шевелюру и расколовшей череп, было последнее, что он услышал в своей жизни. Он умер мгновенно — раньше, чем свалился на землю, а Сипси уже шла к дому, качая младенца и приговаривая:

— Никто не заберет это дите, пока я живая, нет, сэр!

Фрэнк Беннет никак не мог предположить, что она очухается после его удара. Он не знал, что эта худенькая, хрупкая женщина с одиннадцати лет орудовала огромными сковородами. Он ничего этого не знал, и это стоило ему жизни.

Когда Сипси проходила мимо остолбеневшего от ужаса Артиса, он заметил, что глаза у неё стали совсем безумными.

— Беги, — сказала она, — беги и разбуди Большого Джорджа. Я там белого убила, совсем убила, до смерти.

Артис на цыпочках подкрался к лежавшему у машины человеку и наклонился, пытаясь разглядеть, кто это. В зыбком свете луны блеснул стеклянный глаз.

Артис мчался по шпалам с такой скоростью, что у него перехватывало дыхание, и, пока добежал до дому, совсем задохнулся. Большой Джордж спал, но Онзелла ещё не ложилась и прибирала на кухне. Он рывком распахнул дверь и, держась за бок и хватая ртом воздух, выпалил:

— Мне отца надо!

— Ты отца лучше не буди, — сказала Онзелла, — не то он тебя так вздует, что на задницу до старости не сядешь.

Но Артис уже влетел в спальню и принялся трясти Большого Джорджа за плечо.

— Папа, папа, пошли со мной!

Большой Джордж сразу подскочил.

— Ты чего? Что случилось, парень?

— Не могу сказать. Бабушка велит тебе идти в кафе.

— Бабушка?

— Да, срочно! Она сказала, чтобы быстро срочно!

Большой Джордж уже натягивал штаны.

— Молись, если это шутка, парень. Так всыплю, что своих не узнаешь.

Онзелла, стоя в дверях, с тревогой прислушивалась к их разговору. Она потянулась было за свитером, чтобы пойти с ними, но Большой Джордж велел ей остаться.

— Может, ей плохо стало? — забеспокоилась она.

— Да нет, детка, не плохо. Сиди дома, — мягко сказал Джордж.

В комнату заглянул сонный Джаспер:

— Чего это вы?

— Ничего, милый, иди спать, да смотри не разбуди Билли.

Когда они отошли от дома, Артис сказал:

— Папа, бабушка убила белого, до смерти.

Луна совсем скрылась в облаках, и Большой Джордж не видел лица своего сына.

— Если кто и будет мертвым, так это ты, парень, когда я выясню, что за игры ты затеял посреди ночи.

Сипси ждала их во дворе. Большой Джордж наклонился, потрогал холодную руку Фрэнка, потом откинул простыню, которой Сипси накрыла тело, отступил на полшага и убрал руки за спину.

— М-м-м, — качал он головой, глядя на труп. — На этот раз ты его пришибла, мать.

Но Большой Джордж не только качал головой, он лихорадочно соображал, как быть дальше. Негру, который убил белого в Алабаме, ни на какие поблажки рассчитывать не приходилось, и у него не было выхода, кроме как сделать то, что он придумал.

Он поднял тело Фрэнка и, взвалив его на плечо, сказал Артису:

— Пошли.

Он отнес труп в деревянный сарай на заднем дворе, положил на грязный пол и снова сказал Артису:

— Сиди тут, пока я не приду. Надо избавиться от грузовика.

Когда через час вернулись Руфь и Иджи, малыш спокойно спал в кроватке. Иджи отвезла Сипси домой и по дороге говорила, как она беспокоится о здоровье мамы Тредгуд, а Сипси так и не призналась, что они чуть было не потеряли ребенка.

Артис всю ночь просидел в сарае на корточках, раскачиваясь взад и вперед и стуча зубами в нервном ознобе. Около четырех утра, не в силах больше сопротивляться, он достал перочинный нож и в кромешной тьме стал бить накрытое простыней тело: один, два, три, четыре — он наносил удары один за другим.