Жаркая зима для двоих

Гейб сидел в машине и смотрел, как взлетает самолет, задаваясь вопросом, нервничает ли Эбигейл или испытывает облегчение.

Простонав, он встал и прошагал в сторону своего кабинета. Он налил себе виски, но не выпил его, а держал бокал в руке, глядя на дверь комнаты, в которой они занимались любовью.

В его душе затеплилась надежда. Эбби беспокоилась о том, что может снова забеременеть. Может, она уже беременна? Может, она все‑таки передумает и выйдет за него замуж?

С отвращением к самому себе Гейб осушил бокал, и виски обжег ему горло. Неужели он так отчаянно пытается создать семью, что хочет, чтобы Эбби забеременела, не желая этого?

Она назвала его благородным, но она ошиблась.

Гейб разрушил жизнь Эбигейл. Она дала ему шанс общаться с их ребенком; ей требовалась помощь. Увидев, как она живет, Гейб понял, что она одинока. Он мог сделать ее жизнь лучше. Вместо этого он заставил ее согласиться на свадьбу и переезд в Италию, и все только потому, что в этой стране удобнее жить ему самому.

Но сильнее всего напугало Гейба осознание того, что он сделал бы это снова и снова просто потому, что привык добиваться того, чего хочет.

Поначалу он ненавидел Эбигейл.

Потом он решил ей отомстить…

Нет. Им двигала не месть, а непреодолимое желание обладать этой женщиной. Увидев ее в Нью‑Йорке, Гейб после года воздержания едва не сошел с ума. Он решил, что она снова будет ему принадлежать. И поэтому он так гадко обошелся с ней. Она осталась без работы после того, как он посоветовал Реми уволить ее. Он ни разу не позволил ей объясниться с ним должным образом.

По правде говоря, она не предавала его. Ну, она пришла к нему, намереваясь украсть секреты «Калипсо», но сделала это, отчаянно желая завоевать любовь своего отца. Узнав Эбигейл лучше, Гейб уже не сомневался в ее версии событий.

Он бы женился на ней на Рождество, зная, что Эбби загнана в угол. Она стала бы его женой только потому, что у нее не было другого выхода.

Гейб пытался доказать, что он не похож на своего отца. Оказалось, что он намного хуже его. Он боялся потерять Эбигейл, но не осознавал этого, пока не стало слишком поздно.

Грубо выругавшись, он запустил бокалом в стену, и тот шумно разбился и упал на пол.

Гейб боялся потерять Эбигейл и потерял ее.

Глава 14

Гейб стоял за дверью своего манхэттенского пентхауса так долго, что уже засомневался в своей адекватности. Это был его дом. По крайней мере до тех пор, пока Эбби не покинула Италию. Его сердце разрывалось от тоски.

В одной руке он держал мягкую игрушку, купленную для Рафа, а другой рукой постучал в дверь. Дважды. Громко и уверенно.

Он вздрогнул, увидев Эбби. Она была красивой и сонной, длинные волосы были переброшены у нее через плечо. На ней была широкая футболка, не скрывающая ее красивых ног.

- Гейб? - Она моргнула и потерла глаза ладонями.

- Уже поздно, извини. - Он покачал головой. - Ты спала?

Глупый вопрос.

- Что ты здесь делаешь? - Она не пригласила его войти и посмотрела на него настороженно и с опаской.

- Эбигейл, - произнес он хриплым и умоляющим голосом. Откашлявшись, он сказал: - Мне надо поговорить с тобой.

- Сейчас? - Она сглотнула.

- Я могу вернуться утром, если хочешь.

Она нахмурилась, моргнула и шагнула назад, приглашая его войти.

Гейб быстро вошел, прежде чем она передумала, снял пиджак и небрежно бросил его на спинку стула.

- Это для Рафа. - Он показал ей игрушечную обезьяну.

Эбби скрестила руки на груди.

- Он спит. - Она отвернулась от Гейба, и ему захотелось кричать. Но он сжал кулак и приказал себе сохранять терпение.

- Да, конечно. - Он кивнул. - Но мне надо поговорить с тобой.

Она нахмурилась:

- Все в порядке? Ты заболел? Что‑нибудь случилось с Ноем?

У него екнуло сердце. Почему он раньше не обращал внимание на ее заботливость? Она постоянно думала о благополучии других людей. Она помогала своему отцу, сопереживая ему. А ради сына она приехала в Италию.

- Я в порядке.

Он не упомянул Ноя.

- Хорошо. - Она прошла на кухню. - Будешь кофе?

Гейб покачал головой, но последовал за ней, наблюдая, как она налила себе стакан воды и сделала небольшой глоток.

- Как твои дела? - спросил он.

- Нормально. - Она избегала его взгляда.

- Я думал, что, если я женюсь на тебе, я стану лучше своего отца. Но оказалось, я такой же отвратительный, как он. Даже хуже его.

Она посмотрела на него, но ничего не сказала, ожидая продолжения.

- Я убеждал себя, что так будет правильно для всех нас. Будто это лучшее, что мы можем сделать для нашего сына. Но я проигнорировал твои чувства и желания. Я должен был помочь тебе лучше устроиться в Нью‑Йорке, но я повел себя как эгоист. Я хотел, чтобы ты жила в Италии, и поэтому заставил тебя поехать туда со мной. Я относился к тебе намного хуже, чем мой отец относился к моей матери. Я не понимаю, почему ты до сих пор не выцарапала мне глаза.

Она покачала головой, но он не позволил ей прервать его откровения. Ему надо сказать ей, зачем он приехал. А потом она примет решение, и он с ним смирится.