Жаркие ночи — Холодные дни (СИ)

Следующее утро Михримах Султан встретила одна. Рустема-паши не было. На мгновение ей даже показалось, что это все страшный сон. Что она у себя в покоях, в Топ Капы. Но лишь на мгновение. А потом на султаншу тяжелой удушливой волной обрушились воспоминания о прошлой ночи. Дыхание ее снова участилось. Проведя рукой по длинным золотистым волосам, девушка попыталась успокоиться. Сев в кровати, Михримах почувствовала легкое недомогание и едва различимую боль во всем теле.

— Измир-хатун! — султанша громко позвала служанку, что стояла у дверей.

Служанка незамедлительно вошла в покои и поклонилась.

— Слушаю, султанша.

— Вели подготовить хамам.

— Как прикажете, — отозвалась Измир-хатун. — Чего-нибудь еще желаете, султанша?

— Пусть Гюльбахар-хатун придет, — распорядилась Михримах Султан, сонно протирая глаза.

— Слушаюсь.

Служанка исчезла в дверях, и Михримах Султан снова осталась одна в покоях. Солнце ярко светило в окно, и покои казались очень светлыми и просторными.

Вчера она даже не успела их разглядеть. Голубые стены, вазы, свечи, широкая кровать с серо-голубыми простынями. Протерев глаза, девушка встала с кровати, с каждым движением ощущая боль в теле.

В этот момент в покои вошла Гюльбахар-хатун в сопровождении трех служанок. Одна из них держала кувшин с водой, другая полотенце, третья глубокое блюдце под воду, что будет литься при умывании из кувшина.

— Доброе утро, султанша.

— Доброе, Гюльбахар, — ответила Михримах Султан, принимаясь умываться.

Вытерев лицо предложенным полотенцем, султанша взглянула на калфу, которая молча ждала приказаний, привычно сложив руки перед собой.

— Ты главная калфа в нашем дворце? — спросила она, слегка смутившись при слове «нашем».

— Да, султанша. Рустем-паша меня назначил.

Услышав это имя, Михримах Султан вздрогнула, сама не понимая, почему.

— Кстати, где паша?

— У себя в кабинете. С раннего утра не выходил, — ответила калфа.

Михримах Султан слегка нахмурилась. Что же он, совсем не спал? Но тут же себя одернула. Какая ей разница, где Рустем и что он делает? Накинув поверх сорочки шелковый халат, Михримах Султан отправилась в хамам, чтобы смыть с себя следы этой ночи. Вернувшись в покои уже освеженной, девушка чувствовала себя куда лучше.

— Принесите мое зеленое платье с золотой вышивкой, — приказала она. — Гюльбахар, вели приготовить завтрак.

— Как прикажете, султанша. Чего пожелаете? И накрывать ли для Рустема-паши? — отозвалась та, заходя в покои за своей госпожой.

Михримах Султан на секунду задумалась. Хочет ли она с ним завтракать? Хотя, теперь они супруги, и трапезничать должны за одним столом.

— Да, накрывай. И пригласи его. А завтрак пусть будет на усмотрение повара.

— Слушаюсь.

Калфа вышла из покоев, а оставшиеся служанки принесли платье и помогли одеться госпоже и сделать ей прическу. Сегодня Михримах Султан захотелось распустить свои длинные золотые волосы. Корону она выбрала изящную, тонкую и из золота. Накинув на голову золотистый полупрозрачный платок, султанша вышла из покоев, даже не надев предложенные украшения. Ей не хотелось, чтобы Рустем-паша подумал, будто она для него наряжается.

Спустившись в главный холл — широкий, с желтыми стенами, большим расписным ковром на полу и богатым убранством — Михримах Султан уселась на большую подушку у низкого круглого столика, который был уже накрыт.

Она начала переживать на счет того, как ей себя вести с Рустемом-пашой. Безучастно и вежливо. Если он ее супруг, это не значит, что она обязательно должна быть с ним доброжелательной. Тем более, вопреки своему настроению. Она султанша, а он — раб.

Вздернув голову, Михримах Султан ожидала, когда принесут поднос с едой. Спустя некоторое время двери растворились, а султанша замерла. В холл вошла служанка с подносом на руках. Султанша выдохнула, удивляясь своему поведению. С чего вдруг она начала бояться Рустема-пашу?

— Приятного аппетита, султанша, — пролепетала служанка, ставя поднос на столик.

— Благодарю. Можешь идти.

Служанка ушла. Две другие служанки стояли от нее по бокам. Михримах Султан привыкла не обращать на слуг внимания и принялась завтракать. В то время, когда она почти закончила трапезу, в холл вошел Рустем-паша — невозмутимый и спокойный. Как всегда.

— Султанша, доброе утро, — чинно улыбаясь, проговорил он, садясь на другую подушку. — Как вы?

Слегка смутившись от заданного вопроса, Михримах Султан поняла, что он знает, что после первой брачной ночи у девушек обычно случается недомогание. Конечно, он же опытный мужчина. Наверно, долгие годы ходил в кабаки к одалискам, что там обитали. Отогнав от себя подобные мысли, султанша, наконец, ответила.

— Доброе, паша. Спасибо, я в порядке. А как вы? Я слышала, вы с раннего утра в своем кабинете.

Отломив кусочек от булки, Михримах Султан мельком взглянула на мужчину. Тот с таким же невозмутимым видом отпил из кубка.

— Да, султанша. У меня много работы. Теперь я визирь, и дел прибавилось. Приходится даже сном жертвовать.

— Что же, удачи вам на новом посту, паша, — холодно улыбнулась Михримах Султан, понимая, как именно ему досталась эта должность.