Жаркий Август. Книга вторая

— Скажи, это ведь дело рук Лазарева? — не могу не спросить, хотя и так знаю ответ, — Что он тебе такого наговорил, раз ты примчался?

— Да, меня позвал Никита, — не стал отпираться, просто кивнул, признавая мою правоту, — сказал, что у тебя проблемы…

— Нет у меня никаких проблем! Так что не понимаю, зачем ты приехал!

— Да к тебе я приехал!

— Не стоило утруждаться! — громко, по-настоящему зло, выплескивая все то, что накопилось внутри, — Можешь смело возвращаться к себе домой! Потому что у меня все хорошо! Все просто отлично!

— Зато мне без тебя плохо, — развел руками, будто признавая свое поражение.

От нескрываемой горечи, прозвучавшей в его севшем голосе, осеклась, растерялась. От взгляда этого потерянного, умоляющего непонятно о чем, кольнуло где-то глубоко, отдаваясь эхом во всем теле.

— Что ж… Бывает, — произнесла сипло, не справившись с голосом, — это пройдет.

— Не пройдет, — тихо выдохнул, и у меня под ребрами заломило так сильно, что не удержала измученного всхлипа.

— Пройдет. У меня же прошло.

— Врешь. Ничего не прошло, я же вижу, — обреченно качает головой, — и не пройдет. Ты это знаешь.

Блин, как больно, будто шипы в грудь впиваются. Не пройдет? Знаю. Как с этим жить? Понятия не имею. Можно ли что-то исправить? Сомневаюсь.

В один миг весь мой боевой запал сошел на нет, оставляя за собой тоскливую тянущую пустоту.

— Чего ты от меня хочешь, Тимур? — у меня больше не было сил бороться. У меня вообще не было никаких сил. Хотелось тихонько сползти по стеночке и сидеть на полу, обхватив голову руками.

— Просто шанс, Вась, — тихо произнес он, — чтобы все исправить. Не прогоняй меня, прошу…

— Как ты себе это представляешь? Какой шанс? Ты тогда все сломал, разбил, ноги об меня вытер. А теперь говоришь о шансах? Да я тебя просто боюсь.

— Вась… — поморщился от моих слов, — просто шанс. Не отталкивай меня.

— Зачем тебе этот шанс? Неужели всерьез считаешь, что может быть по-другому? — наконец устало опускаю руки и обреченно смотрю на него, — какой смысл в этом? Ты из тех, кто всегда горит, сжигая на своем пути все подряд. Я так не могу. И не хочу. Я устала. Мне нужны нормальные отношения, здоровые. Чтобы доверие было, защита, уважение. Чтобы я знала, что могу положиться, а если нужно, то и спрятаться за широкой спиной. Я не хочу постоянно обжигаться из-за того, что ты не можешь смирить своих демонов.

— Я их смирю, — произнес убежденно, для пущей наглядности кивая, — я научусь.

— Учись, Тимур, учись. В жизни пригодится. Только я не хочу тратить свою собственную жизнь на ожидание твоих успехов на этом поприще. Просто не хочу. Я не хочу проводить каждый день, словно сидя на пороховой бочке. Не хочу просыпаться с мыслью, а не накроет ли тебя очередной волной, из-за того, что ты где-то что-то услышал, или что-то не так понял. И, тем более, нет никакого желания всегда находиться под ударом, — глядя на свои мелко подрагивающие руки, говорила о том, что у меня внутри. О своих страхах, своих желаниях. Слишком долго я их отодвигала в сторону, подстраиваясь под него. Больше такого не будет, — Я ведь тогда на все была готова ради тебя, а ты ударил. Сильно, по больному. Твои слова… они меня тогда наизнанку вывернули.

— Я врал…

— Это уже не имеет никакого значения. Ты сделал очень больно. И повторения подобной ситуации мне не надо. Я просто не переживу еще один такой фейерверк.

— Я исправлю, — упрямо повторил Тимур.

— Как? — устало прикрыла глаза, — Память мне сотрешь? В прошлое вернешься и все переиграешь?

— Пока не знаю, — он не стал врать, обещая золотые горы, примерное поведение и сладкую сказку, — буду разбираться по ходу дела.

— Буду разбираться, — грустно усмехнулась, повторяя за ним словно эхо. — Как у тебя все просто…

— Потому что сложно у нас уже было. Хватит.

— Ты прав, Тимур, хватит, — отчаявшись выбраться из этой квартиры, развернулась и пошла в комнату Лазарева, — Все эти разговоры — они бесполезны, бессмысленны.

В этот раз он не стал меня останавливать.

— Я не уеду, — прозвучало в спину, — можешь не надеяться.

— Я уже ни на что не надеюсь, — обессилено прошептала, не оборачиваясь.

Зайдя в спальню Никиты, плотно прикрыла за собой дверь, хотя знала, чувствовала, что Тимур не посмеет вломиться следом. Не в том мы сейчас положении, чтобы такие вольности позволять.

Впереди ждала долгая ночь, и я понятия не имела, как ее переживу, зная, что он рядом, за стенкой, как когда-то давно, на Ви Эйре.

Зарылась руками в волосы, и зажмурилась изо всех сил, пытаясь хоть как-то унять боль, грызущую изнутри.

Боже, о каких шансах может идти речь? После всего сделанного, сказанного? После тех бессонных ночей, когда лежала, глядя в потолок, думала, думала, думала, пытаясь понять как же так. Почему он так со мной поступил. Как он мог.

На самом деле, все оказалось до отвратительного просто.

Он врал…

Вот так легко, взял и соврал, причинив неимоверную боль, вспоров по живому.

Врал…

Самое смешное в нашей ситуации, что я ему верила. Всегда. И он всегда мне врал. Я даже не смогу все случаи пересчитать.

А я все равно ему верила. Даже сейчас.