Жаркий Август. Книга вторая

Кто-то по-прежнему не в духе? Настроение плавно начало снижаться. Что у него опять не так? Надоело мирное существование? Ищет повод для нового скандала? Мы ведь уже миновали этот этап! Перешли на другой уровень! Или все-таки нет?

Черт, как же все сложно с ним.

Когда же он избавится от своих внутренних демонов и перестанет вести себя вот так, то оттаивая, то снова выпуская шипы? Глупый вопрос. Освободится от оков — освободится и от демонов. Все просто.

Эх, терпение, Васька, терпение.

Сама себе желаю, и сама тотчас морщусь. Не надо мне терпения. Я хочу другого.

Я устала постоянно терпеть, совсем. Тепла хочу. Чтобы вот так заходя на кухню, видела на хмурый взгляд, а улыбку.

Что-то я размечталась. Внешность исправила и словно розовые очки на глазах появились, хочется, чтобы мир тоже стал светлым и радостным. Глупая.

Из размышлений на философские темы вывел вопрос Тимура, заданный спокойным тоном, но мне показалась, что где-то на заднем фоне сарказм притаился:

— Как самочувствие?

— Уже лучше, — чуть улыбнулась, — здоровый сон творит чудеса.

Тимур лишь снисходительно усмехнулся.

— Куда Лазарев делся? Он дома вообще или уехал?

— Дома, — холодно ответил Тим, — в гостиной на твоём любимом диване лежит.

— Спит, что ли?

— Понятия не имею, я за ним не слежу. Что-то читал вроде.

Я стыдливо отвела глаза. Читал что-то. Это я весь день проспала, а Лазарев законы читает, пытаясь понять, что задумала Марика.

— Есть будешь? — интересуется Тимур, рассматривая меня исподлобья.

— Нет. Да. Не знаю, — растерянно развела руками. Вроде есть хочется, но желудок болезненно сжимается от одной мысли о еде.

Проблему за меня решил Тимур:

— Сейчас погрею.

Присмотрелась к нему. Вроде не настолько мрачный, как казалось вначале, но все равно какой-то загадочный.

Спросить, что ли? Бессмысленно. Не ответит. Только поругаемся.

Усевшись за стол, рассеяно чертила невидимые узоры по гладкой поверхности. Странное ощущение. Вроде так хотелось измениться, показать ему, какая я на самом деле. А теперь сижу, словно набрав воды в рот. Думала, все будет легко и весело, а вместо этого ощущаю себя не в своей тарелке. Будто броню защитную скинула, и от этого нестерпимо хочется спрятаться, укрыться.

Как ни глупо это звучит, но перед Тимуром в корсете я чувствовала себя увереннее, чем сейчас.

Я смущалась, давилась чувством, когда хочется поговорить, но все темы ускользают, кажутся глупыми, несущественными.

Да что за напасть.

Как за спасительную соломинку ухватилась за еду. Подрагивающими пальцами обхватила вилку и не отрывая взгляда от тарелки стала есть, не чувствуя вкуса пищи. Тимур тоже молчал, хотя периодически чувствовала, что смотрит на меня. В эти моменты безумно хотелось посмотреть в ответ, но вместо этого ещё ниже склонялась к столу.

Да что же все так сложно?!

Наше молчание начинало тяготить, пару раз уже набирала воздуха в лёгкие, чтобы начать говорить, но в последний момент слова застревали в горле, и я просто шумно выдыхала.

Ситуацию спас Лазарев, появившийся в дверях.

Хмурым взглядом смерил парня, который моментально подобрался, потом не менее хмуро посмотрел на меня.

— Тимур, оставь нас, — ровным голосом произнес друг, направляясь в мою сторону.

Тим чуть удивлённо вскинул брови, хмыкнул, с показным равнодушием откинул в сторону полотенце и неторопливо ушел к себе. Я проводила его взглядом, а потом непонимающе уставилась на Никиту:

— Вы поругались?

— Даже не думали, — отмахнулся он. Подойдя ближе, положил передо мной планшет, — на, читай.

Где-то под ребрами неприятно кольнуло, когда увидела, что он подсовывает.

Закрытый раздел. Статья 19.7. Отзыв дарственной на раба.

— Думаешь, это оно? — зачем-то интересуюсь у него.

— Оно, Вась, оно, — убеждённо ответил Лазарев, устраиваясь напротив меня.

Стараясь не обращать внимания на гул в ушах, нарастающий с каждой секундой, беглым взглядом заскользила по строчкам.

Согласно правилам… При наличии подтверждения… В случае ненадлежащего содержания раба, дарственная может быть отозвана…

— Ненадлежащего содержания? — уточнила охрипшим голосом. Он что, животное? Я должна его кормить, мыть, выгуливать, чтобы обеспечить надлежащее содержание? Вычёсывать, делать прививки и менять опилки в клетке? Так? Словами не передать насколько было отвратительно в этот момент на душе. Ненавижу Ви Эйру!

— Нет, Чу, — Ник сразу понял, о чем я думала, — под надлежащим содержанием здесь понимается содержание его так, чтобы не представлял угрозы вольным.

— Он не представляет угрозы, — пальцами отодвинула планшет в сторону Ника.

— Фиолетовая татуировка говорит об обратном. У него статус опасного раба.

— И что?

— Он должен всегда быть в браслетах, а тем более на людях и в общественных местах.

Смотрю на Лазарева, досадливо поджав губы.

— Тимур за все время пребывания у меня ни разу не надевал браслеты. Но он ведь дома. В своём доме делаю, что хочу? — вроде утверждаю, но получается так, будто спрашиваю.