Жарко вдвойне (ЛП)

Таннер рванул с места со скоростью звука – его любимой.

- Не ешь их. Они могут быть отравлены.

- Я уже думала об этом. Просто хочу посмотреть на то, чего не попробую.

Взглянув на конфеты, Таннер присвистнул:

- Эти конфетки дорогущие.

Я повернулась к нему, вопросительно вскинув бровь:

- Откуда ты знаешь?

- Мой папаня раньше покупал такие для своих подружек.

Его отец недавно умер, и я сочувственно похлопала его по руке. Его мать, алкоголичка, бросила Таннера на восьмой день рождения, - вот же подарочек, правда? – и у него остался лишь папа. Его смерть стала тяжелым ударом для паренька.

Мне было знакомо подобное чувство потери не понаслышке.

Я только начала учиться ходить, когда моя мама погибла в автокатастрофе. Пусть я не могла вспомнить ее лицо без фотографии, но иногда я могла поклясться, что в моем сердце осталась пробоина, вызванная ее смертью.

Но мой папа был жив, и в случае чего я могла на него положиться. Он всегда заботился обо мне: купил мне тампоны в первый менструальный цикл и провел беседу о сексе, хотя ему было неловко, и он краснел, как рак. За это я еще сильнее любила его и одновременно чувствовала, как сильно мне не хватает матери.

- Ты смотришь на эти конфеты, как на явление Христа, - заявил Таннер. – Просто брось их на пол и все. Позже сотрудники Джона снимут отпечатки пальцев с коробки и конфет.

Я вернула крышку на место, но оставила коробки у себя на коленях.

- Если во всем замешана конкурирующая организация, то никаких отпечатков пальцев мы не найдем. – Печально, что меня не слишком расстроила перспектива, что кто-то хочет меня убить. Но мне это не впервой. За мной охотились много раз.

- Береженого Бог бережет.

- С каких это пор? У тебя же был раньше другой девиз: опасность привлекает цыпочек.

Он кивнул:

- Верно. Может, мне стоит съесть одну. История про отравление может стать замечательной байкой с поля боя.

Я улыбнулась. Если Таннер в таком хорошем настроении, то с ним можно поговорить о его бывшей. Моем заклятом враге и самой отвратительной стерве на свете.

- Так что Лексис…

- Я не хочу о ней говорить, - решительно заявил он, и в мгновение ока растерял все свое хорошее настроение.

Грр! Мужчины, что с них возьмешь.

- Я думаю, что вам стоит поговорить наедине. Обсудить ваши отношения.

- Ага, - он закатил глаза, снова приходя в хорошее расположение духа, – перевожу: ты хочешь побыть наедине с Ромом. Ты собираешься отдать меня на съедение волчице, ради того, чтобы попытаться поставить своему Кисе засос. Ты очень плохая подруга.

Я не стала отнекиваться:

- Но ты же все равно меня любишь.

- Это лишь доказывает, что я ничего не понимаю в дружбе.

Я фыркнула:

- Я не могу опровергнуть это утверждение, к несчастью для тебя. Да и для меня тоже, так как мои друзья такие глупцы.

- Почему мы так и не завязали интрижку? – спросил он, усмехнувшись.

- Потому, что я умная.

Он снова рассмеялся:

- Очень смешно.

Через несколько минут мы подъехали к штаб-квартире ПИРа, расположенной в центре города. Сперва нам пришлось пройти через пост охраны и показать пропуска (нас уже все знали, но, как мне кажется, просто, в отличие от Шерридан, охранники не считали нас настолько симпатичными, чтобы пропустить без проверки). Нам пришлось расписаться в журнале, который нам предоставили в закутке охранника, доехать в лифте до шестнадцатого этажа, а затем расписаться в другом журнале, находившемся у следующего поста. Нам даже пришлось просканировать отпечатки пальцев и сетчатки.

Джон был помешан на новомодных системах безопасности.

Наконец, мы прошли проверку и оказались в удобной приемной с коричневыми кожаными диванами и цветущими декоративными растениями, затем вышли в длинный, вполне обычный коридор. Там мы повернули налево, потом еще раз налево, затем направо и дошли до лаборатории с высокими застекленными окнами. Оставив коробки шоколадных конфет у лаборантов-криминалистов - Таннеру пришлось выдирать их из моей железной хватки, - мы направились туда, где находились комнаты для допросов. По пути нам встречались другие агенты, но никто из них не остановился перекинуться даже словечком. В ПИРе у всех были свои задания, да и к тому же праздная болтовня не приветствовалась.

- Кого мы допросим первым? – спросил у меня Таннер.

Я выудила список Коди из сумочки, радуясь, что он уцелел после того, как я перекладывала вещи из одной сумки в другую, и развернула его. Что-то завернутое в бумагу выпало на пол. Я остановилась, подняла подарочек от Коди и расхохоталась. Красавчик сфотографировал свою целующую объектив мордашку на «Polaroid», а внизу приписал: «Всегда пожалуйста».

Кто в наши дни еще пользуется этим фотоаппаратом? «Только мужчины коллекционирующие грязные снимки своих партнерш по сексу», - решила я, продолжая хихикать.

- Ты идешь? – спросил Таннер, не обращая внимания на мое веселье. Он уже привык к моим перепадам настроения.