Жаркое дыхание прошлого

– Юрку я не убивала, – неожиданно спокойно сказала она. – А мужа убила. Не знаю, что на меня нашло. Он забрал меня от подруги, мы еще накануне решили на дачу съездить. Мне хотелось вцепиться в его физиономию, но я молчала. Подумала, пусть он ничего не знает, потерплю, подожду, когда можно будет… поквитаться можно будет. По-умному все сделать, чтобы свою жизнь окончательно не искалечить. Не стоит он того, чтоб я в тюрьму… Он почувствовал что-то… у него нюх, всегда чувствовал, если что-то не так. И начал хитро выспрашивать, где я была, что делала. Тут до меня и дошло: он подозревает, догадывается, что это мы у Лужина деньги стянули. И мне сразу легче стало, притворяться легче, что я ничего не знаю про Гаврилова, про Олега. А Лужин… Пусть муженек сам как хочет выкручивается. Он и на дачу меня повез, потому что поговорить хотел. Чтобы вдвоем были: он и я. И чтоб уйти никуда не смогла, по придуманному срочному делу. Едем, он вдруг говорит: «Я на развод подаю» и посмотрел на меня, точно смешно ему было. Поздно решил освободиться. Нет уж, будем вместе мучиться. Мне моей жизни стало жалко, понимаете? Если бы тогда мы с Олегом сбежали, у меня была бы совсем другая жизнь… Может, хуже этой, но я ее хотела, понимаете? А ее просто отобрали. И я подумала: «Ни мне, ни тебе…» Там поворот крутой, очень опасный… и я… даже не знаю, как все это произошло… Я за руль схватилась и… дальше ничего не помню, только в голове звон, а в душе счастье, что все кончилось… – Теперь она плакала, почти беззвучно, слезы стекали по ее щекам. Она вытерла их пододеяльником и закрыла лицо ладонью, как закрываются от солнца.

Владан смотрел в окно, вроде бы не особенно интересуясь рассказом, а я сидела, сжавшись в комок, потому что очень хорошо знала, как далеко может завести желание отомстить. Но месть ничего не изменит. Она не вернет того, кого любишь, она разъедает как ржавчина. Опустошает. И вместо приобретенного смысла ты теряешь остатки своей жизни, потраченной впустую.

– Мне надо было кому-то рассказать, – вздохнула она. – Знаете, в детстве, когда отец особенно доставал, я шла на пустырь в конце улицы и орала. Громко, во все горло. И становилось легче. Вот и сейчас… Я ментам сказала, что самой аварии не помню. Уснула по дороге, а проснулась, когда машину занесло. Если б я его не убила, сама жить бы не смогла, тут уж кто кого. Но в тюрьму не пойду и сознаваться не стану. А если вы… в общем, скажу, вы наговариваете, денег требуете.

– Меня вовсе не ваши душевные страдания интересуют, – подал голос Владан, отворачиваясь от окна. – Юра убит, и это убийство меня интересует куда больше.

– Я здесь ни при чем, – ответила Юля с заметной обидой, слова Владана ее задели.

– А ваш муж?

– В каком смысле? Он же со мной был… а… вот вы о чем. С какой стати ему убивать Юрку?

– Как, по-вашему, они были друзьями?

– Скажете тоже. Юрка на него работал. У мужа деньги, он всегда умел сотню превратить в тысячу. Талант. Это только кажется, что деньги просто заколачивать. Я вот попробовала, да ничего не вышло. Муж мне салон красоты купил, я пару лет в бизнес-леди поиграла, и все… продали за бесценок. Цыпин мне сказал, сиди в домохозяйках. И правильно. Так и Юрка. На мужа злился, насмехался, а сам ничего не мог. Он и Лужина затеял шантажировать, чтоб доказать, какой он крутой.

– Возможно, ваш муж решил, что он чересчур заигрался…

– Не знаю. Теперь спросить не у кого, оба покойники… Странно… Я теперь богатая вдова, – хихикнула она. – Колосов миллионы обещал. Если папаша не встрянет, буду жить в свое удовольствие.

– Вопрос банальный: не замечали ли вы в поведении вашего мужа каких-либо странностей в последнее время? – не глядя на нее, спросил Владан.

– Нервничал, – пожала она плечами. – Он всегда нервничает, по-другому просто не может.

– И все-таки, подумайте…

– Он звонил кому-то, – сказала она после паузы. – Я обратила внимание, потому что говорил Цыпин… с почтением, что ли. Вроде этого человека побаивался.

– О чем был разговор?

– Я не помню. Ничего такого особенного. Только уж очень стелился перед ним муженек.

– А может, перед ней?

– Нет. Имя не называл, но было понятно, что говорит с мужчиной. Я устала, – глядя на меня, заявила Юля. – И еще. Не приходите больше. Я только что мужа потеряла, сама вся переломана… имейте совесть… – Она улыбнулась, точно удачной шутке, а потом отвернулась к стене.

– Клиента у нас нет, – сказала я, когда мы шли по коридору. – И дела тоже нет. Мы примерно знаем, кто кого убил, и догадываемся за что. Лично я вполне допускаю мысль, что Цыпин нанял киллеров, а сам разбился в аварии, потому что одиннадцать лет назад в заброшенном доме погиб мальчик, которого любила его жена.

– Я бы как следует машину проверил, – усмехнулся Владан. – Женщины в гневе, само собой, страшны, но очень может быть, что свою роль мстительницы Юля переоценивает.

– Ты хочешь сказать…

– Я хочу сказать, взялся за дело – доведи его до конца. Даже если тебе не заплатят. Как раз наш случай. Мне надо по городу побегать, а ты у Маринки зависнешь.

– А как же твоя сексуальная жизнь?