Жаркое лето 1953 года в Германии

Но в тот страшный день 17 июня волнения и акции протеста охватили не только Берлин. Между тем партийные органы и территориальные подразделения МГБ к утру 17 июня практически не имели никаких указаний относительно характера их действий в случае массовых беспорядков. В целом следует отметить, что народная полиция ГДР в округах была вооружена еще хуже, чем в Берлине. Автоматов не было вообще, старые карабины были в таком состоянии, что зачастую годились только для учебных целей. К пистолетам имелось в наличии по два — четыре патрона. Не хватало даже дубинок. Полиция не проводила абсолютно никаких учений по борьбе с массовыми беспорядками и, естественно, не имела никакого спецоборудования (щитов, водометов и т. д.). Не было даже касок. Вооружение территориальных подразделений МГБ было еще хуже (только пистолеты).

Ранним утром 17 июня все окружные и районные управления и отделы народной полиции получили из Берлина приказ находиться в состоянии повышенной готовности и собрать личный состав на работе. Так как планы на случай чрезвычайных ситуаций были устаревшими и не задействованными на практике, сбор сил занял гораздо больше времени, чем предполагалось. Однако случаев увильнуть от исполнения обязанностей не наблюдалось. Наоборот, в некоторых райотделах полицейские-женщины требовали, чтобы им разрешили участие в патрульной службе в очагах беспорядков наравне с мужчинами. В некоторых округах для полицейских были организованы ночлег, горячее питание и даже просмотр кинофильмов «по теме» (например, советского фильма с Сергеем Гурзо «В мирные дни», где советские моряки вели успешную борьбу с происками западных разведок). Позднее в отчетах все окружные управления народной полиции сообщали о высоком морально-политическом духе своих сотрудников, и это было абсолютной правдой.

Однако следует подчеркнуть, что подразделения МВД и МГБ на местах получили из Берлина лишь очень расплывчатую информации о происходивших там 16 июня событиях. В некоторых случаях более конкретными сведениями делились «советские друзья». Например, начальник окружного управления МГБ в Дрездене подполковник Харниш только в 21.30 16 июня получил из окружкома СЕПГ сообщение, что в Берлине сложилось «опасное» положение и готовятся акции по свержению правительства. Харниш попытался подробнее выяснить обстановку по телефону в МГБ, но не очень преуспел в этом, так как в центральном аппарате тоже мало что знали. Только в полночь «советские друзья» сообщили, что «ввиду активизации вражеской деятельности» необходимо принять меры безопасности и проинформировать районные отделы МГБ»[271].

После предупреждения аппарата МВД СССР Харниш дал райотделам МГБ следующее указание: «Передать всем организациям указания относительно усилившейся деятельности врага в форме слухов и провокаций. Этим явлениям необходимо противостоять. Явных агентов и саботажников задерживать. В особых случаях советоваться с окружным управлением»[272].

17 июня утром ЦК СЕПГ составил анализ положения в стране, в котором, в частности, отмечалось: «Вчера было значительное количество забастовок и угроз забастовок на предприятиях почти всех округов… Наряду с дальнейшим распространением уже упомянутых слухов противник в нарастающем объеме переходит к угрозам, провокациям и физическим нападениям. Его основная цель состоит, по-видимому, в том, чтобы, опираясь на недовольство на ряде предприятий, с помощью провокационных лозунгов добиться раскола между партией, правительством, трудящимися массами и внести в массы лозунг свержения правительства и немедленного проведения новых выборов»[273].

В целом анализ был абсолютно верным. Проблема была лишь в том, что территориальных управления МГБ (как и народная полиция) не имели четких планов действий на случай массовых беспорядков, так как они считались маловероятными. В 5 часов утра 17 июня окружное управление МГБ Дрездена проинформировало районные отделы, что следует ожидать массовых появлений на предприятиях провокаторов из Западного Берлина, которые попытаются организовать акции протеста против повышения норм выработки. Рекомендовалось наладить тесный контакт с партийными организациями и арестовывать установленных провокаторов.

17 июня во всех северных округах ГДР (Росток, Шверин, Нойбранденбург) демонстраций и крупных забастовок практически не было. Например, в 20.30 17 июня шверинский окружком СЕПГ сообщал в ЦК, что трудящиеся в городе и на селе работают нормально и партия полностью держит ситуацию под контролем. Попытки организовать на некоторых предприятиях забастовки удалось быстро предотвратить усилиями агитаторов и народной полиции, которая тоже действовала методом убеждения. Тем не менее, скорее на всякий случай, в округе было объявлено военное положение.